Что? О чем она говорит?

— Что на счет Эйприл Мэдисон? Марии Стрейвс? Иры Говард? Энн Мэри Лофант?

Я не помню никого из них, кроме Энн Мэри. Энни. Так правильнее. Она подарила мне большую энциклопедию о космосе и журналы «National Geographic». Она была очень милой.

— Энни, — бормочу я.

Она вздыхает и закрывает папку.

— Энни была вашим первым социальным работником. Остальные, те, кого вы даже не помните, были прикреплены к вам после нее. По крайней мере, в вашем досье упоминаются смутные записи об их визитах.

Мистер Козлиная Морда молчит. Мисс Кора улыбается мне, подтверждая, что я все сделала правильно.

— Прокурор, я поручаю вашему офису провести детальное расследование этого вопроса, — говорит Мисс Конклин Мистеру Козлиной Морде. — Мне интересно знать, почему прямое постановление суда была явно проигнорировано. Согласно записям в ее личном деле, она встречалась с учителями и психологами каждую неделю в течение последних шести лет, но у меня на руках всего семь отчетов. Похоже, что либо в записях ошибка, либо они были подделаны. Не хотела бы я, чтобы второй вариант подтвердился.

Мистер Козлиная Морда краснеет, из ушей его валит пар.

— И еще кое-что, господин прокурор. Я хотела бы услышать показания матери.

У меня перехватывает дыхание, и я падаю обратно на свое сидение.

Дерьмо. Они собираются говорить с мамой?

— Не забудь, если встретишь вопрос, ответа на который ты не знаешь, вычеркивай, по меньшей мере, два наименее очевидных варианта и только потом ставь наугад, — говорит мисс Клэр, убирая книги. Она попросила меня заскочить к ней в кабинет, чтобы забрать какие-то бумаги, поэтому я заехала к ней сразу после заседания суда. Мне было по пути. Теперь я здесь. Кажется, она хотела поболтать со мной, но мои руки все еще трясутся.

— И не думай о времени. Решай в своем темпе, будто тебе некуда спешить. Выспись, чтобы не зевать на экзамене. И не опаздывай!

— Вы будете там? — спрашиваю я, слыша дрожь в своем голосе.

Она улыбается.

— Нет. Я провожу только пробники. Не волнуйся! Ты справишься.

Но я не справлюсь. Без мисс Клэр. Без Теда. Я делала это ради нас. И теперь даже не знаю, стоит ли оно того.

— Эй, что такое?

Я ничего не отвечаю. Еще не готова рассказать ей правду, но мисс Клэр относится к тому типу женщин, которые могут что угодно вытащить из тебя одним только взглядом.

— Есть один... парень, — говорю я, чувствуя себя чертовски глупо.

Она хмурится и машет руками.

— Смотри мне, не смей даже думать о чем-то еще, кроме теста! Это все, что имеет значение. Он даст тебе больше, чем любой парнишка-негодяй.

Я улыбаюсь. Она становится такой смешной, когда злится. Она с ухмылкой качает головой.

— Приподними пузико, сейчас тебе следует волноваться о чем-то поважнее какого-то мальчишки.

Мои руки все еще дрожат, когда я возвращаюсь в дом, но я не в детской тюрьме. Только это имеет значение. Направляюсь вперед по коридору, чтобы поставить отметку о прибытии и вижу мисс Кармен, стоящую в кабинете мисс Штейн вместе с какой-то женщиной, которую я никогда прежде не видела. Она выглядит так, что могла бы прийтись Келли старшей сестрой, но одета она как мисс Кора. Как настоящий чиновник. Должно быть, еще один социальный работник. Они говорят шепотом, но никто из них, кажется, не хочет здесь находиться. Я отхожу немного в сторону, стараясь не попадаться им на глаза. Мисс Штейн корчится и обливается потом, будто ее вот-вот стошнит. Почему она так нервничает? Это зрелище настолько увлекает меня, что я не замечаю, как ко мне сзади подходит Джой.

— Блин, психичка, ну ты и влипла, — шепчет она, смотря на них поверх моего плеча. — Это Лия. Крупная шишка в администрации органов опеки. Она приходила в групповой дом, в котором я жила до этого. И если она сейчас здесь, у тебя определенно проблемы. Оправит в «Распутье» глазом не успеешь моргнуть.

Я слышала истории о «Распутье». Это центр для несовершеннолетних в Браунсвилле. Последняя остановка перед адом. Чистилище. Это то место, куда вас отправляют, если вы начинаете зарываться в групповых домах или приемных семьях. Одна ночь там, и у ребенка уже сломаны ребра, челюсть и куча швов. Тед там бывал. Его руки — доказательство правдивости этих историй.

— Мы тут были немного... загружены, — говорит мисс Штейн, защищаясь.

Мисс Лия качает головой.

— Знаете, после всего, через что вы прошли, я думала, что вы не захотите иметь дело с детьми, — говорит мисс Лия.

Мисс Штейн переступает на другую ногу и щурится, будто смотрит на солнце.

— Это немного... проще, чем работа в поле.

— Серьезно? — спрашивает мисс Лия, почти рассмеявшись. — Вы жаловались на свою загруженность, но при этом не можете справиться с одной девчонкой!

Мисс Штейн дергается, не зная, что сказать.

— Я слышала, что мисс Штейн раньше работала с ней, — шепчет Джой. — Но потом ее уволили, потому что один из детей, за которым она должна была присматривать, умер. Отец забил насмерть. Она сказала, что у нее слишком много дел, и она не справляется.

У меня открывается рот. Она была социальным работником? Черт, не удивительно, что она меня ненавидит. Не удивительно, что она хочет отобрать у меня Боба!

— Что? Не знала? — Джой ухмыляется и уходит прочь, прямо перед тем, как я успеваю заметить, что мисс Лия кивает в моем направлении.