– Пожалуйста, – в конце концов, выдавила я. Мой голос казался очень тихим и слабым от желания, возможно, что парень меня и не услышал.

Первый настоящий толчок застал меня врасплох, хотя я его ожидала и мысленно вымаливала. Он сделал это внезапно и не так аккуратно, как до этого входил в меня. Теперь он двигался сильно и жестко. Второй толчок был ещё жестче, и от него я рухнула на стол, который тоже пришёл в движение.

Его рука вновь легла на моё плечо. Большой палец нажал на то место, где у ангелов растут крылья, прямо между лопаток. Обхватив меня пальцами второй руки, он отбивал во мне ритм, который нашёл без моего участия. Мне хотелось отодвинуться и поднять ягодицы повыше, чтобы он глубже входил, но мёртвая хватка этого не позволяла. Я всё же попробовала, но не получилось. Он следил за тем, чтобы я стояла на месте и не извивалась, а его член скользил во мне, входил, выходил, касался тех мест, которых никогда до этого не касался.

Я парила между наслаждением и болью, не желая сопротивляться великолепным ощущениям, хотя и задавалась вопросом, не раскаюсь ли я впоследствии. За жёсткий секс можно заплатить высокую цену, но в данный момент я предавалась страсти и не желала ни о чём заботиться. Каждый толчок, каждое пощипывание пальцами моего тела погружали меня в пучину глубокого оргазма, к которому я и стремилась.

Мой рот открылся, и с губ слетел лёгкий стон. Я снова закрыла глаза, желая потеряться в чувствах, которые меня переполняли. Только бы чувствовать, как во мне скользит его член. Когда глаза закрыты, звуки хлопающих друг о друга тел и дыхание казались громче. Его лёгкий стон вторил моему, и даже болтовня где-то внутри номеров звучала громче. Я усмехнулась, потому что ситуация показалась мне абсурдной: они разговаривали о том, куда бы пойти на ленч, в то время как мы здесь спаривались, как кролики.

Я засунула руку между бёдер и плотно прижала ладонь к клитору. Его не надо тереть или гладить: за меня это делали толчки. Я нуждалась только в маленькой помощи, совсем в маленькой...

– Я хочу, чтобы ты кончила, – эти слова, произнесённые тихим хриплым голосом, вибрировали от желания, выманили из меня едва приглушённый стон. Что-то в этих словах: тон, которым их произнесли, или содержавшийся в них приказ – заставило мои бедра судорожно дёрнуться. Его руки ещё сильнее сжали мои плечи. – Грейс, я хочу, чтобы ты кончила.

Звук моего имени окончательно разбил иллюзию, которую я пыталась поддерживать. Значит, мне всё равно. Он хотел, чтобы я кончила, но не требовал от меня ответа. Да и вряд ли я сейчас в состоянии произнести хоть слово. Вместо губ ответило тело, когда моё влагалище нанизалось на его член, и я снова пришла в экстаз. Освобождение. Такое прекрасное, стремительное, такое... необходимое, и избавительное. В этот момент во мне проснулась чувственность, и я не могла думать ни о чём другом, кроме как об удовольствии.

Я воспарила высоко-высоко, затем рухнула вниз глубоко удовлетворённая и ощутила, что столешница под моей щекой всё ещё тёплая от коробки с пиццей. Джек ещё пару раз вошёл в меня и кончил с громким хрипом. Его хватка ослабла, он отпустил меня, и только в этот момент я почувствовала, какой же сильной она была.

На пару мгновений мы застыли, не касаясь друг друга. Я задвигалась первой, сделала судорожное движение бёдрами, и Джек вышел из меня. На секунду я склонилась над столом, который мы использовали не по назначению, и передохнула, чтобы успокоилось дыхание и перестали дрожать ноги. Лишь потом развернулась и прислонилась ягодицами к столу. Лямка ночной рубашки сползла с плеча, я её подтянула и расправила складки на бёдрах. Джек отвернулся, чтобы снять презерватив, а когда он вновь ко мне повернулся, то его брюки были уже застёгнуты.

Мы безмолвно уставились друг на друга, а затем улыбнулись.

– Это, – заявил мне Джек, – было очень жёстко.

– Хм-хм, – я засмеялась.

Он встряхнулся, как молодая собака, которую только что искупали в ванне, и попрыгал пару раз вверх-вниз, затем стянул с головы бейсболку, оглядел её и отшвырнул, в конце концов, на комод. Волосы тотчас же упали ему на глаза, он нетерпеливым движением отбросил их назад.

– Мой кореш Демьен сойдёт с ума, если узнает, что я творил в его униформе, – теперь он стянул футболку и положил её рядом с кепкой.

– Я уже задавалась вопросом, где ты взял эти вещи, – моё сердце билось теперь спокойнее, и ноги перестали дрожать. Я была слишком вялой и слишком довольной, чтобы двигаться, но край стола начал неприятно давить на ягодицы. Я нагнулась и подняла упавшую коробку с пиццей, которая приземлилась крышкой на пол. – И даже купил правильную пиццу.

– Ну, да. Естественно, – Джек засмеялся.

– Это придаёт ещё большее очарование, – устраивая коробку на столе, я поглядывала на него через плечо: Джек выглядел обрадованным.

– Я боялся по ошибке вломиться не в тот номер, и подумал, что с пиццей буду выглядеть убедительнее.

Я подняла крышку. Часть сыра прилипла к коробке, но всё остальное оказалось в порядке.

– Выглядит замечательно. Двойной сыр?

– Да, – он подошёл поближе и взял один кусок, который я достала из коробки и протянула ему. – Спасибо.

Нам пришлось обходиться без тарелок и вилок и есть пиццу руками, но она уже почти остыла.

– Я умираю с голоду, – призналась я Джеку. – Садись.