Она приоткрыла рот, и наружу вырвался вздох, а через пару секунд поникли плечи.

– Ну, хорошо. Оставим эти чёртовы траурные карты, раз это было запланировано. А также установление гроба с телом для торжественного прощания, хотя один Бог знает, почему кто-то захочет его увидеть.

– Гроб будет самым лучшим, если мы о нем договоримся, миссис Джонсон. Вы же знаете. И это поможет людям с ним проститься, если они захотят его увидеть в последний раз.

– Мне не поможет. Я хочу помнить его таким, каким он был, пока не заболел. Ты можешь что-нибудь сделать, чтобы он снова выглядел, как тогда, Грейс? Ты можешь заставить его глаза снова заблестеть? Ты можешь каким-нибудь образом заставить его улыбаться, как он улыбался, прежде чем рассказать мне похабный анекдот? – она снова рассмеялась, но уже менее горько, чем в первый раз.

– Нет, – ответила я и покачала головой.

– Конечно, ты этого не можешь, – заявила мне Пегги, – потому что он мёртв.

Я протянула к ней руки, и она так крепко сжала их, что костяшки пальцев захрустели. Но слезы так и не потекли из её глаз.

– Извините, – прошептала я.

Она кивнула и отпустила руки, и разговор перешёл к тому, как тело должно лежать на катафалке. Мы обсудили богослужение у открытой могилы, кто должен возглавить траурную колонну машин и куда отправить цветы после погребения.

В конце концов, Пегги поднялась. Её глаза до сих пор оставались сухими, но тело не казалось уже таким напряжённым.

– Я отправлюсь в круиз, – сообщила она мне, стоя в дверях. – С этих денег. Рон всегда мне обещал, что мы поедем в круиз, но потом заболел, и нам стало не до этого.

– Думаю, он вас поймёт.

– Он не должен это понимать. Или всё-таки должен? – она пожала плечами, и дверь с грохотом закрылась.

***

Я не стала тотчас же перезванивать Сэму. На самом деле, я даже не была уверена, что хочу это делать. Поэтому пока что лежу, свернувшись клубочком на ненавистном диване с телефоном у уха и фотоальбомом в руках.

– Это Сэм.

Когда я так поверила его голосу?

– Я получила твои сообщения. Все.

– У тебя хорошая секретарша.

– Она руководит моим бюро, – ответила я. – И да, она хороша.

– Брр, – голос Сэма задрожал, будто он затрясся от холода. – Хорошо, что я взял джемпер, а то у меня такое чувство, будто ты меня изрядно обрабатываешь холодом, дорогая.

Я ничего не ответила.

– Проклятье, – произнёс Сэм. – Не сердись на меня, Грейс.

– Почему я должна на тебя сердиться?

– Вот дерьмо, – выругался Сэм. – Когда женщины задают этот вопрос, на самом деле они имеют в виду «Почему я не должна на тебя злиться?».

Я чуть не расхохоталась, но потом разозлилась на себя за то, что ему позвонила, и за то, что дала слабый отпор. Пришлось приглушить смех ладонью, но он гарантированно его услышал.

– Ты хочешь знать, почему я не звонил тебе две недели?

– Нет, не хочу. Совершенно не хочу. Это меня не интересует.

– Ох, Грейс, – прошелестел Сэм. – Не разбивай мне сердце.

Я думала о лице Джека между своих ног. Я думала о том, как Джек касался меня языком и как я приходила к оргазму. Я открыла альбом и дотронулась до фотографии улыбающегося Бена, подумала о сияющих глазах Пегги Джонсон и о её слишком яркой губной помаде.

– Что ты хочешь, Сэм?

Один удар сердца.

– Поговорить с тобой.

Пауза.

– О чём?

– Мне нужна тема?

– Почему ты не звонил мне целых две недели?

Я листала страницы альбома с фотографиями из прошлого.

– Мне нужно было на некоторое время уехать домой. Надо было кое-что уладить.

– Ага. И домой это куда? – мой смех оказался совсем неблагозвучным.

– В Нью-Йорк.

– В Нью-Йорке нет телефонов, – вздохнула я. – Забудь, Сэм. Просто забудь, хорошо? Эти вещи для меня просто неприятны.

– Грейс, – произнёс Сэм, – как бы ты смогла заметить моё отсутствие, если бы я не уехал?

Я отодвинула от себя телефон и напряжённо уставилась на него, потом снова приложила к уху.

– Ты мне не позвонил, потому что хотел, чтобы я заметила твоё отсутствие?

– Это была плохая идея?

– Да, не очень, – заявила я ему. – Всего хорошего.

– Подожди! Не клади трубку, Грейс. Мне очень жаль.

Я захлопнула альбом на фотографии человека, которого когда-то любила.

– И мне тоже, Сэм. Всего хорошего.

Я положила трубку, и он мне больше не перезвонил.

***

– Никогда бы не подумал, что ты мне так быстро снова позвонишь.

Джек растянулся на разворошенной кровати в мотеле, заняв при этом слишком много места. Для меня же остался лишь краешек. Но мне было всё равно: я свернулась калачиком на своей половине постели так, что спиной прижималась к бедру Джека, а его рука касалась моей макушки. Когда я захотела повернуться к нему лицом, то уткнулась носом в его плечо и не шевелилась.