Алена поняла, что Фил прекрасно разобрался в ситуации, и ответила правду:

— Ты ей нравишься. И все в твоих руках. Только от тебя зависит, кем Динора будет тебя считать, когда вы познакомитесь поближе.

Через несколько дней Фил Радоевич и Динора эль Сабир сыграли скромную по меркам Эдема свадьбу, и в качестве прощального подарка от семьи невесты отправились в свадебное путешествие по красивейшим планетам Федерации. А новые друзья Алены и Дэна Разумовых стали потихоньку разъезжаться по домам.

Проводив сестру, Амирджан по-прежнему каждое утро посещал каменистый пляж, куда приходила и Алена, иногда одна, чаще с мужем. Амирджан уже мог бы отправляться домой на Арракис, но почему-то медлил. Алена, Дэн и компания тоже в скором времени собирались возвращаться на Землю, и Амирджан с каждым днем становился все грустнее.

В последний день перед отъездом Алена пришла на берег одна. Дэн не желал больше весь космический перелет провести в капсуле стазиса, и решил лететь, как все, несмотря на то, что кардистим в космосе не будет работать. Но его на время можно заменить таблетками. Скорее всего, это был его последний космический полет. Когда его врач на Земле узнает об индивидуальной чувствительности Дэна к инопланетным магнитным полям, он запретит ему летать даже в капсуле стазиса. Поэтому Дэн хотел хотя бы один раз почувствовать себя в космосе, увидеть его из иллюминатора звездолета, и хотел как следует отдохнуть перед стартом.

Амирджан предложил Алене сплавать до скалы, хотя море было неспокойным. Но парень уже свободно доплывал до камня, и Алена согласилась. Ванесса говорила, что бурь в океане Эдема не бывает, и это была не буря, а преддверие недолгого ненастья. Пара дождливых чуть прохладных дней была приятным разнообразием после долгой ровной умеренно жаркой погоды.

Камень был мокрый и скользкий, но Амирджан и Алена все же забрались на него. Волны набегали на скалу, обдавая стоявших на ней молодых людей солеными брызгами.

Они стояли и смотрели на море, которое сегодня было пустынно: ни яхт: ни виндсерферов.

— Мы завтра улетаем, — сообщила Алена, чтобы прервать затянувшееся молчание.

— Я знаю. Я тоже завтра лечу домой, — ответил Амирджан. — Но никогда не забуду эту скалу и этот пляж. И тебя, Алена-Фирузи. Наверное, мы больше никогда не увидимся.

В голосе его звучала грусть.

— Ты сможешь приезжать в гости к Диноре, дом Фила находится в одном городе с нашим вот и будем видеться, — сказала Алена, жалея юношу.

— Не знаю, смогу ли я приезжать к ней…

— Неужели тебе неинтересно знать, как она живет, счастлива ли? Увидеть ее детей, которые у нее обязательно будут?

— Она вышла замуж, получила свое приданое, и теперь за нее отвечает муж, — сказал Амирджан. — Динора отделилась от нашей семьи. Она может приезжать в гости, если хочет, но нашей семье она уже не принадлежит. И как бы она ни жила со своим мужем, уже не сможет вернуться обратно. У нас развод — позор.

— Это несправедливо! — возмутилась Алена. — Я понимаю, ваши обычаи продиктованы суровыми условиями жизни в пустыне. Но сейчас другие времена!

— В нашей жизни со времен существования пустынь на Земле мало что изменилось, — тихо и грустно сказал Амирджан. — Но, конечно, я буду следить за жизнью Диноры, мы будем переписываться в соцсети, и ее детей я обязательно увижу. А если ей будет трудно, обязательно помогу.

— А чем ты займешься дома? — поинтересовалась Алена.

— Женюсь на девушке, которую не люблю, и буду продолжать жить, как жил. Буду выезжать в пустыню охотиться, буду ездить по шахтам и учиться искусству управления производством, а когда отец отойдет от дел, стану руководить нашими землями и рудниками.

Парень расстроено вздохнул.

— А если бы ты нашел себе невесту здесь, на Эдеме?

— Мне пришлось бы пойти против воли отца, чтобы жениться на ней. Тогда отец мог лишить меня наследства, но скорее всего, не сделал бы этого, потому что других наследников у него нет. Но та, которую я люблю, не может стать моей, а потому мне все равно, кто станет моей женой.

Голос Амирджана стал совсем печальным. Алена поняла, что он сейчас признался ей в любви. Ей стало жаль юношу. Она повернулась к нему, чтобы сказать слова сочувствия и утешения. Вдруг нога соскользнула с мокрого камня, Алена не удержала равновесие, и упала в воду, ударившись головой о камень.

Волны сомкнулись над ней так быстро, словно Алена никогда и не стояла на скале. С минуту Амирджан с ужасом наблюдал, как неподвижное тело девушки опускается ко дну в кристально прозрачной воде, и течение начинает сносить его в сторону, противоположную берегу.

Наконец парень опомнился.

— Фирузи! — он нырнул за ней, схватил безвольное тело, вытащил из воды и уложил на камень.

Алена была без сознания, хотя видимых повреждений на голове видно не было. Амирджану сначала даже показалось, что она умерла. Но он вытащил ее быстро, она не должна успеть утонуть! Он приложил ухо к ее груди и с облегчением услышал, что сердце бьется. И заметил, как ее грудь медленно поднимается и опускается. Она дышит, значит: жива!