Осторожно подняла руку и поднесла ее к лицу. И почти без удивления заметила, как она становится совсем прозрачной. Расплывается нечеткой белесой дымкой. Так же, как расплываются и стираются все звуки, все запахи и ощущения. Даже глаза застилает непрозрачный туман. Остается только странная легкость и едва уловимый холодок.

Как забавно. Во всех моих трепыханиях изначально не было никакого смысла. Думала, что смогу спасти любимого. А спасать уже некого. Вот она, беспощадная реальность, вдребезги разбивающая все мечты и надежды. Как хорошо, что мертвые не чувствуют боли…

— Даже не смей! — вдруг раздался сквозь пелену забвения яростный рык.

Голос, который я любила. Эрик…

Вдруг почувствовала сильный рывок. Чужие руки сомкнулись за моей спиной, притягивая к мужскому телу. К теплому телу. Это было дико, это было неправильно, но рядом было его живое тепло. Оно обволакивало меня со всех сторон, проникало в каждую клеточку полупрозрачного тела, заставляя его обрести форму. Сильные удары чужого сердца отбивались у меня внутри. И мое начинало биться в ответ, причиняя ощутимую физическую боль.

— Вот так, родная, — расслышала я срывающийся голос, — только не уходи от меня. Не уходи…

Мой Эрик. Он все еще бал рядом. Он все еще надеялся и боролся, в отличие от беспомощной девчонки, что сдалась, едва ощутив собственную слабость. Пусть даже за гранью, но мы были вместе.

— Не… Не уйду. Никогда, — выдавила с трудом.

Горло болело так, будто его разодрали наждаком. Но это боль значила только одно — я все еще жива.

Постепенно снова смогла дышать, нормально видеть и чувствовать. И, придя в себя окончательно, поняла, что сижу на коленях у Эрика, сжимающего меня в крепких объятиях.

— Как ж сильно ты меня напугала, — тихо произнес он, серьезно глядя мне в глаза. — Никогда больше так не делай.

От неприкрытой боли в его словах стало стыдно. Испугавшись собственного открытия, забыла о том, ради кого так долго и упорно сражалась с Мортом и его прихвостнями. И чуть не оставила любимого здесь одного.

— Обещаю, — выдохнула я и прижалась к губам Эрика в легком мимолетном поцелуе.

— Удержал. Молодец. — разрушил наше мнимое уединение голос девочки.

— Удержал? — я резко обернулась к довольной Эмили. — Что ты имеешь в виду?

— То и имею. Ты едва не ушла, когда перестала верить в то, что еще жива. И потеряла связь с миром, в который должна вернутся. А вот в твоем женихе этой веры было столько, что хватило на двоих.

— Должна вернуться? — переспросила, чувствуя себя полной дурой — разве мы можем вернуться?

— Вы не такие, как все здесь. Вы не-мертвые. Посмотри, — она кивнула головой на упавшую на пол книгу.

Я наклонилась и подняла томик, раскрывшийся на странице с изображением пурпурной цветочной метелки

— Амарант — неувядающий. Цветок с удивительно долгим периодом цветения. Символ бессмертия, веры, верности, постоянства в любви… Символ бессмертия? Поэтому Морт не мог подойти к нему близко?

— Не совсем, — на лице девочки появилась совсем не по-детски мудрая улыбка. — Цветы — не причина, они следствие. Это всего лишь выражение того, что живет у вас внутри. Когда вы оказались сильнее магии этого мертвого места, сила нашла свое воплощение в цветах, в тех рисунках, что висят на втором этаже.

— Но, если мы здесь, — растерянно посмотрела на жениха, — разве это не значит, что мы мертвы?

— Необязательно, — решительно мотнул он головой. — Кома — промежуточное состояние между жизнью и смертью.

— А ведь ты прав, — закусила я губу.

— Тебе нужно вспомнить, — поддержала Эрика Эмили. — Тогда ты сможешь понять, что привело вас сюда.

— Вспомнить? Ну конечно, — осенило меня, — ведь я же знаю способ.

— Куда? — грозно спросил мужчина, когда я попыталась встать с его колен.

— Рисунки! — выпалила я. — Они помогли тебе, должны сработать и со мной.

В итоге Эрик признал идею здравой, но отпустить отказался. И мы втроём, держась за руки, поднялись в спальню, где я сразу схватила чистый лист и любимые карандаши.

— Так, — сказала самой себе, устраиваясь прямо на полу, — главное — сосредоточиться.

— Только не перестарайся, — немного нервно ухмыльнулся Эрик, — не хочу снова видеть, как ты исчезаешь.

Я только улыбнулась успокаивающе, вздохнула и закрыла глаза. И ощущения стали медленно подниматься откуда-то из глубины подсознания. Запах апрельского дождя и сирени, прикосновение легкого ветерка из приоткрытого окна, звуки машин с улицы, негромкие разговоры коллег за дверью кабинета. И на бумаге стали появляться очертания моего рабочего стола в офисе на Бери-Плейс. Все началось именно там…