И там кто-то на самом деле есть… раз зажигает огоньки…

Неровный свет пламени выхватил темную зелень, покрывшую стены даже изнутри, стул с наспех брошенными на него рубашками, лису, аккуратно заправленный топчан, дальше снова стена и окно с закрытыми ставнями и…

Стоп.

Лиса?

Я сглотнула и снова уставилась в угол.

Лиса. Маленькая рыжая и… с трубкой? Которую она деловито засунула сейчас в пасть и пыхнула, улыбаясь…

Ага. Улыбчивая лиса, курящая трубку… И ведь даже в обморок не упадешь! Потому что если она мне мерещится — биться больной головушкой об пол не стоит. А если не мерещится — так лучше не терять сознание в ее присутствии. Мало ли…

— Насмотрелась?

Вот странно. Голос был опять в моей голове, а рыжая пасть так и не раскрыла. Только клубочек дыма выпустила.

— Ну Сойка, не будь дурочкой! — вдруг гаркнуло в моей голове с бабулиной интонацией. — Что я тебе говорила про свой дар? И не молчи! Мысли то я передавать умею, а читать пока не научилась…

Б-бабушка? А вдруг не она? Нашли меня колдуны страшные и теперь под личиной лисицы пытаются подобраться, притворяясь бабулей?

Тьфу, плесень иноземная! Это даже для них как-то слишком странно!

— Со-ойка! — протянуло в мое голове. — Дар у меня какой?

— П-передача… жизненных импульсов и потоков? — прошептала я.

— Ох, сколько я тебе об этом говорила, а все осознать не можешь! Я не только мысли передать могу, а память и даже свою душу. Сила, правда, в теле остается, да и перелететь далеко, как понимаешь, не получилось… Так что пришлось прыгать, кто рядом был, а потом еще и с животными инстинктами бороться, с незнакомым телом… А сколько времени ушло, чтобы выследить тебя и добраться сюда!

— Скажи то, что можем знать только мы! — я вроде и поверила… и не поверила. И потому упрямилась.

Но она не сказала.

Лишь запела в голове чуть дребезжащим родным голосом:

— День нелегким был —

И вот приходит ночь,

Чтобы ему помочь

Набраться новых сил.

Ветерок дневной,

Свернувшийся в клубок,

Отдохнуть прилег —

Мир полон тишиной….

Слушай, а удобно-то… если мысленно… Можно и курить, и петь…

— Бабу-уля! — завопила я, бросилась к топчану и схватила на руки лисицу, обнимая и рыдая сразу всеми невыплаканными слезами, — я ведь думала они… Я видела что ты… Я верила что одна-одинешенька… Ба-аааа…

— Ну тише-тише… — лисичка пушистым комочком на коленях свернулась, хвостиком слезы мне вытерла, но трубку не выпустила. — Нашла ведь… хоть и столько дней потратила, но не бесполезно… А вот ты, чего дурью маешься?

— Это почему маюсь? — я шмыгнула носом.

— Потому что до сих пор не инициировалась, живешь в сарае, шарахаешься от каждой тени! И это будущая опора рода?!

— Ну не шмогла я, не шмогла, — из-за рыданий говорила гнусаво. — Но я штаралась!

— И что настарала? — съязвила бабушка.

— Выбор, — вздохнула. Похвастать и правда было нечем. — Мне ведь самый сильный нужен был! Я и нашла…

— Тебе любой был нужен, лишь бы маг, — недовольно буркнула лиса-бабуля.

Но я помотала головой:

— Ты же сама говорила, что сила от того, кто инициирует зависит, а слабый маг вообще и погибнуть может!

— Да какая разница… — прям видела мысленно, как она махнула рукой.

— Не хочу, — воспротивилась. — Все эти ведьмовские кровавые традиции надо заканчивать! Так что я инициируюсь, но так, что он ничего и не заметит.

— Угу. Только удовольствие получит, — вздохнул голос в моей голове. — Так кто — он?

— Ректор Академии.

— Хм, этот силен, ничего не скажешь. Так и чего ты ждешь?

— Ох, бабуля, понимаешь…

Ну, я все ей и рассказала, С самого того момента, когда мы с незнакомым хольдом в подпол отправились.

Лисичка кивала, пыхтела, уточняла, а в конце лишь спросила:

— А ведь папоротник совсем скоро может зацвести… Да и с инициацией дольше задерживаться нельзя. У тебя план-то есть?

— Есть. И хорошо, что ты появилась. Наверняка сумеешь подсказать… Значит, слушай…

15

— Сойвель, твой план… — бабушка-лиса глубоко затянулась, выпуская дым, а я гордо расправила плечи. Так и знала, что ей понравится. — …никуда не годиться.

— Но почему?! — воскликнула я, а лиса по полу хвостом недовольно стукнула.

— Головешкой подумай и поймешь, — мысленно ответила она.

— А что же тогда делать? — обиженно надулась.

— Спать ложись. Утро вечера мудренее. Ишь ты, чего удумала, ректора драконьей силушки лишить, связать… Совсем дурында что ли?