— Так-так-так… — поджал губы волшебник. — Творец-вседержитель, кто ж это вы такие? И что вам от меня надо? И не смотрите, что так легко справились с Гробусом, он у меня старенький!..

— Маэстро, — перебила его драконица. — Мы простим прощения за столь вольное обращение с вашей дверью, но, право же, магистру магии вашего калибра не стоило б выпускать на нас вашего стража. Он годится распугивать бедных селян, но полагать, что он испугает и нас?..

Маэстро Гольдони, его глаза настророженно перебегали с некроманта на Аэ и обратно. Он облизнул губы, узловатые пальцы крепче сжали посох.

— Синьорина, и вы, молчаливый синьор! Честное слово, обстоятельства нашей встречи… — он сбился, почесал подбородок, — когда ночью твою дверь взламывают, что должен решить хозяин? Но я вижу, что вы — не воры, не разбойники…

— Просим прощения, — вновь повторила драконицы, подмигивая старому чародею, что немедленно зарделся, аки юная девица и даже хихикнул. — Маэстро, мы постараемся вас надолго не задержать. Случилось так, что у нас нужда в… некоем артефакте, что по нашим известиями, укрыт где-то тут, у вас в башне.

— Артефакт? Укрыт у меня в башне? — завертел головой, ровно филин, достойный чародей. — Синьорина, ваша красота откроет вам двери даже герцогского замка в любое время дня и ночи, но, мадонна миа, неужто вы не могли подождать до утра?

— Не могли, маэстро! — отрезала драконица. — Артефакт можно подвергнуть локации лишь при свете звёзд. И лишь при их соответствующем расположении. Как раз сегодня. Сейчас, если быть совсем уж точным.

— Невероятно, — проворчал синьор Гольдони. — Я, Карло Гольдони, известный и, не побоюсь этого слова, даже знаменитый чародей, особа, приближённая к его светлости герцогу, стою и разговариваю разговоры с парой незнакомцев, вломившихся ко мне среди ночи, вместо того, чтобы…

— Вы, маэстро, не зря ведь стали «особой, приближённой к его светлости герцогу», — лукаво пропела Аэ. — Вы человек опытный, я бы даже сказала — бывалый. Вы уже поняли, конечно, что двери нам лучше открыть и что с нами лучше не связываться. Так что давайте поговорим, маэстро, и покончим с этим. Мы ведь, как ни крути, прервали ваши достаточно приятные, гм, занятия!..

Словно услыхав её — а, может, и впрямь услыхав! — за плечами волшебника возникла хорошенькая румяная мордашка с задорным курносым носиком и большими зелеными глазами. Из-под белого чепца падали медно-рыжие волосы.

— Марица! — всполошившись, зашипел чародей. — Куда, куда лезешь!

— А кто это? — невинно поинтересовалась девица. — Почему они тут? Когда они уйдут? Мне скучно, я хочу уже в постельку, котик!

Маэстро Гольдони тяжко вздохнул, прикрывал глаза ладонью.

— Марица, поди в опочивальню. И… ожидай меня.

— Ну вот, опять в опочивальню! — огорчилась девица, мгновенно изменив намерения. — Мне ж интересно! Я ж знать хочу, кто тут к нам ломится! Вас как зовут, синьорина? И почему вы ворвались ночью к моему котику? Уж не кроется ли тут… ой, а это кто?

— Фесс. К вашим услугам, — усмехнулся некромант, бросая быстрый взгляд на прикусившую губу от сдерживаемого хохота драконицу.

— Мммм, рада вас видеть, синьор Фесс, — Марица точно рассчитанным движением поправила волосы. — А вы, синьорита? Вы его спутница?

— Аэсоннэ, к вашим услугам, — драконица, видел некромант, едва удержалась, чтобы не фыркнуть. — Но у нас срочное дело к маэстро Гольдони. Так мы пройдём, маэстро?

— Да, конечно, — горестно вздохнул тот, кидая мрачные взгляды то на прихорашивающуюся Марицу, то на молчаливого некроманта.

Жил маэстро, что и говорить, с удобствами. Каменные полы застелены роскошными берберийскими коврами, на стенах — шпалеры тонкой работы, вокруг резные кресла, овальные столики с хрустальными подсвечниками; могучие книжные шкафы, конторка, пюпитр с раскрытым томом, где на страницах теснились непонятные диаграммы. Часть покоя отделял плотно-синий занавес; в углу — узкая винтовая лесенка вверх, где, надо полагать, и скрывалась та самая опочивальня.

Рыжеволосая и зеленоглазая Марица, облачившись в некое подобие домашнего платья, но босая и растрёпанная, однако, никуда не собиралась уходить. Трепетала ресницами, стреляла глазками в некроманта, да накручивала на пальчик огненно-медную прядь.

Господин Гольдони, в своём роскошном халате, скрежетал зубами, но, похоже, бойкая Марица неплохо умела управляться со своим «котиком».

Зала, очевидно, служила мэтру гостиной и библиотекой; Фесс не видел никаких признаков наличия магических инструментов, снадобий или артефактов.

— Вы, синьор и синьорина, намереваетесь, кстати, возместить мне ущерб за порчу двери? — сварливо осведомился меж тем маэстро Гольдони, кривясь, словно съев лимон, при виде тех взглядов, что бросала на его незванного гостя рыжеволосая и зеленоглазая Марица.