А сама оглядела маму. Она похудела и побледнела... нет, безусловно, Мария Риар была по-прежнему привлекательна, но сейчас ее красота казалась потускневшей. И виною тому не отсутствие прически, фирменного платья или маникюра, а потухший взгляд приговоренной к смерти.

Папа выглядел не сильно лучше, в его темных волосах изрядно прибавилось седины, и он был искренне счастлив увидеть дочь и жену. Но после крепких объятий вопрос задал тот же.

– У вас немного времени, - предупредил тихо подошедший к нам Саймон и… закрыл дверь, оставив двух своих коллег снаружи. Сам же оперся на дверь и создал полог тишины, чтобы уж наверняка.

– Элиза?
– мама взволнованно переводила взгляд с рыжего на меня.

– Я была в доме, - сходу начала я.
– В старом доме, где мы жили до переезда, до всего этого, - я обвела взглядом серую комнату для свиданий с узким решетчатым окном под самым потолком. Да, именно тогда все это и началось.
– Я все вспомнила. Вспомнила, как погибли бабушка и дедушка…

От нахлынувших чувств и образов по рукам вновь пробежались мурашки, мама спрятала лицо в ладонях, отец отвел взгляд.

– Я не буду спрашивать, почему вы так поступили, я понимаю, что вы пытались меня спасти и хотели, как лучше, - нужных и красивых слов у меня не находилось, эмоции родителей проходили сквозь щиты, магия снова рвалась наружу, браслеты немного нагрелись и, кажется, чуточку вибрировали на запястьях.
– Теперь я хочу спасти вас, - и вот тут мама и папа одинаково вскинулись, ожидая, верно, самого худшего.
– И для этого мне нужен гримуар.

– Элиза, ты в своем уме?!
– мама с силой, до синяков, вцепилась в мои руки.
– Это проклятая книга едва не убила тебя в прошлый раз!

– Я не собираюсь его использовать, мне надо передать гримуар тайной страже - они смягчат приговор!

– Смягчат? С казни на купирование дара и каменоломни? Оно того не стоит, всего этого риска. 

– Да нет же!
– я умоляюще посмотрела на папу, возможно, я смогу достучаться до него?
– Они ограничатся ссылкой.

– Ты дала им клятву?
– папа был серьезен, и он, в отличие от мамы, не терял самообладания.
– Что найдешь и передашь гримуар?

– Нет, только общую, о неразглашении.

– Вот и не давай. Тебе нельзя брать в руки гримуар. Есть вероятность, что призванная темная сущность не до конца покинула наш мир. Вы связаны силой и кровью, и если ты возьмешь в руки книгу, то случиться может всякое. А еще считается, что темный маг никогда не отдаст гримуар. Моя мать говорила, что это как потерять часть себя. 

Я замешкалась на секунду, темная сущность уже здесь, но стоит ли об этом упоминать?

– Элиза, - мамины ладони, холодные, с тонкими пальцами, скользнули по моим рукам на плечи.
– Девочка моя, знай, мы ни о чем не жалеем. В свое время мы сделали все, чтобы ты осталась жива и жила в достойных условиях. И да, наша работа, исследования… мы заслужили наказание, это справедливо и это наш выбор. Тебе и без того придется нелегко, не стоит усложнять свое положение. 

– А как же мой выбор? Почему вы все опять решили за меня? Вы всегда знали, как мне будет лучше, всю жизнь решали за меня: учеба, друзья, жених, платья, которые мы выбирали вместе - я ничего никогда не выбирала сама, и что из этого в итоге вышло?
– я сорвалась на крик, мне так не хотелось портить нашу встречу, но я не могла и дальше спокойно слушать. Сколько можно, когда и с моим мнением начнут считаться?
– Вы всегда все за меня решали, теперь снова пытаетесь сделать так, как кажется лучше вам! А обо мне вы подумали? Почему вы считаете, что мне будет лучше, если вы умрете?

– Доченька, - отец шагнул ко мне, но не решился коснуться.

– Вы ведь знаете, где гримуар, так?
– и по их эмоциям я поняла, что знают.
– Но не скажете, - я горько усмехнулась, пытаясь вернуть себе самообладание.
– Значит, я найду его сама.

И как бы ни было больно и тяжело, я скинула мамины руки и пошла на выход, где меня ждал Саймон. Некромант тут же сделал шаг в сторону и распахнул дверь. Я задержалась на пороге.

– Я вас очень люблю. И обязательно спасу. Обещаю.

– Мы тоже любим тебя. Поэтому просим одуматься.

Родители стояли рядом, папа обнимал маму, а она прижималась к нему, совсем как тогда, когда человек в черном плаще и с четками пришел, чтобы на долгие годы скрыть мои воспоминания.

И от мысли, что я могу в последний раз их так видеть, моя решимость только окрепла.

 Мы с Саймоном шли по коридору в молчании. Мне было о чем подумать, слова родителей их эмоции, от которых невозможно закрыться, которые проходят сквозь любые щиты. Я даже не удивлена, что они так отреагировали и не поддержали. Отказались помогать, пусть от этого зависели их жизни. Я для них как была маленькой девочкой, которая однажды уже совершила глупость и едва не погибла, так и осталась. Да, чуть выросла, но смертельно опасные глупости совершаю до сих пор. И ведь это я им еще про темную сущность говорить не стала, и правильно сделала, наверное. Но в душе все равно залег камень, который, как я ни барахталась, тянул вниз.

Я и не заметила, как мы с рыжим некромантом миновали коридор и лестницу и оказались у выхода, без проблем миновав проходную.

На улице окончательно стемнело, а дождь из мелкой мороси разошелся в полноценный ливень из крупных тяжелых капель.

– Я провожу вас, леди, - Саймон рукой остановил меня, выходящую из-под небольшого навеса над входом в здание.
– Подождите, поймаю экипаж.

Наверное, в других обстоятельствах я бы отказалась, все же страж не обязан меня каждый раз провожать и водить по кафе. Но дождь лил так, что никакой зонт не спасал от косых струй, забиравшихся и под козырек. Юбка начала намокать, и я задумалась, насколько приличным будет ее подобрать? Все-таки темные плотные чулки, да ещё в темноте, не позволят ничего нормально разглядеть. А мокнуть не хотелось. Вот так и решилось.