– У меня была сделка здесь неподалеку. Но повторов не хотелось бы, - с нажимом произнес Арбин и посмотрел в мою сторону, заставляя вздрогнуть от своего ледяного взгляда.

– Разве это я порчу вам жизнь? – прошептала я, однако все находящиеся в комнате услышали мою гордую реплику, - мою - вы давно погубили, - произнесла я громко.

– Я тебе неясно сказал обращаться ко мне по имени и не выкать?! – прогремел он своим басом, а затем приблизился ко мне и прошептал всего одну фразу, заставившую меня похолодеть, - я жду от тебя имя, а не прозвище!

– А любовь вы от меня не ждете?! – выплюнула я ему прямо в лицо и так и застыла.

Воздух буквально наэлектризовался, и я без лишних движений медленно положила деревянные руки на стол.

Все делала – медленно.

Потому что рядом – хищник.

Боковым зрением я видела, что Арбин так и не отвел своего взгляда от меня – он глазами прожигал мой профиль насквозь. Я взметнула взгляд перед собой и подумала о находившейся рядом женщине, однако Инга не услышала ничего из сказанного нами. Она увлеченно копошилась над плитой и не увидела мои губы, побелевшие от страха и ненависти.

– Ты не знаешь, что помимо насилия есть много других действий, ломающих психику человека? Может, тебе привести примеры, чтобы ты почувствовала настоящий п*здец? – раздался его голос совсем рядом, а я сбилась со счету времени.

Я молчу. Наконец-то я молчу, потому что понимаю – помощи в таком случае ждать будет неоткуда.

– Успокойся, Влада, - только и произнес он спустя минуту молчания, - у меня есть для тебя новость, дядя тебе все-таки не чужой человек, так?

– Что случилось? – спрашиваю, а сама дергаюсь от неприятного предчувствия.

– Несколько дней назад он всех своих людей... как бы это помягче сказать? Положил.

Я медленно выдыхаю, мимолетно покосившись в его сторону. Арбин, как ни в чем ни бывало, взялся за вилку и, насадив на нее мясо с какой-то особой жестокостью и резкостью, поднес ко рту и жадно откусил кусок. И все это он проделывал, не отводя от меня своих ужасных янтарных глаз.

– На какие условия ты будешь согласен? – спрашиваю я внезапно для себя самой, - скажи: что тебе нужно в обмен на меня?

– В этом вопросе твой дядя бесполезен, - его слова как само собой разумеющееся.

– Что с твоим лицом? – непроизвольно вырывается у меня, когда я вижу его подбитую скулу.

Он словно только что вспомнил о своей боли и оттого едва поморщился.

– Не нравится? – лениво улыбается Артем, пододвигая ближе тарелки с овощным и мясным салатом, - получил втык на ринге.

Значит, боец? Молчу.

Проходит время. Инга куда-то уходит, и тогда я позволяю себе дерзость:

– Я не хочу есть, - я оттолкнула тарелку тыльной стороной руки, - я пойду к себе.

– Стоять! – моментально повысил тон Арбин и тоже встал из-за стола следом за мной, - куда пошла? Чтобы села и доела мясо, приготовленное для тебя.

Я не смогла оторвать взгляда от его вмиг озверевшего лица.

– Немедленно, - процедил он, а затем спокойно сел.

«Не тревожить вулкан, не тревожить вулкан…» - билось в голове, и я медленно села обратно на стул.

– Мясо почти сырое, как его можно есть? – сглотнула я, смотря на этот огромный кусок, лежащий на идеально белой и чистой тарелке.

– Это кусок первой прожарки… мм, не помню, как он называется – Арбин с упоением жевал, - знаешь, сколько по времени он готовится? – с воодушевлением спросил Арбин, заставив меня нахмуриться.

Как часто меняется его настроение?

Я отрицательно покачала головой, зная, что он ждет от меня ответа. Наверное, с виду мы выглядели спокойно завтракающей парой. Кто бы посмотрел – именно так и подумал. И только мы оба знали, что нас связывает. Грязь.

– Одна-две минуты, - насмешка появилась на лице Артема, - а температура внутри куска около сорока шести градусов. Вроде бы достаточно, - хмыкнул он.

Я уперлась взглядом в кусок, а внутри меня творилось нечто. Сырое, с большим количеством крови и красного сока внутри и тонкой припечённой корочкой снаружи… Меня начало тошнить, я непроизвольно прикрыла глаза и застыла. Мои чувства наверняка не укрылись от Арбина, но он продолжил объяснять:

– Это стриплойн – тонкий филейный край из поясничной части туши с небольшим содержанием жира. Отличается насыщенным вкусом и ароматом, за что часто именуется «мужским».