Дверь неожиданно распахнулась вместе с призывом:

— Стас, — влетела к нам Лерка, собираясь что-то важное сообщить, ну и, само собой, зависла. Я ее понимала. Я бы тоже ошалела от увиденного.

Мы с Назаровым сразу же, естественно, шарахнулись друг от друга, поздно или нет, не знаю.

«Может и не успела она ничего увидеть. Мало ли для чего мы склонились друг к другу». Так я себя успокаивала, пытаясь при этом украдкой слизать со своих губ слюни Назарова и скрыть наше второе грехопадение. Сердце между тем бешено колотилось, глуповатый вид напрочь отказывался сползать с наших лиц, и я снова не знала куда пристроить свой бесстыжий взгляд. Термометр на этот раз точно оказался очень кстати.

— Там Янка… — уже с меньшим энтузиазмом проговорила Лера и совсем замолкла, не зная, уместно ли будет тут продолжать говорить про девушку Стаса, — домой собралась, — все-таки закончила то, с чем так рьяно сюда бежала.

Назаров с досадой выдохнул, что-то бубня под нос, скрипнул досками на полке?, спрыгнул на пол и скрылся за дверью.

— Задолбала! — Да, кажется, это я расслышала в его недовольном ворчании.

«Задолбала»? — мысленно повторила я. Ну да, тут по-другому просто и не скажешь. Я согласна. Более того, еще и уверена, что поддержали бы и остальные. Весь мозг МалышЬ вычерпала уже чайной ложкой, причем не только своему парню, но и всем присутствующим.

Но все же, даже учитывая Янкино занудство, со стороны Стаса это выглядело, как мне показалось, определенно, сверхнаглостью. После того, как он только что тут украдкой целовался с другой (пусть это даже была и я), осмелился еще и возмущенно вздыхать, недоумевая, с чего бы это его девушка вдруг обиделась и решила свалить. Хотя, с другой стороны, вообще-то, она же не знала ничего о нашем внезапном умопомрачении, и тогда ее капризы, получалось, строились реально на ровном месте. Или же все-таки нет. Не на ровном. Или да… Я вязла в своих таких двояких и, по сути, абсолютно ненужных размышлениях. А между тем в парилке повисла напряженная неуютная тишина. Мы обе с Леркой понятия не имели, как стоило вести себя нам дальше. Надо ли обсуждать возникшую пикантную ситуацию или же все же лучше промолчать и спустить все на тормозах.

Лучше спустить и забыть — так считала я.

Ну поцеловались спьяну. С кем не бывает? Хотя, пожалуй, если так подумать, то только со мной и бывает, причем систематически и не всегда на нетрезвую голову, а это уже, наверное, диагноз. Никто кроме меня почему-то не вляпывается в такие нелепые ситуации. Ну что вот опять меня дернуло целоваться? Да еще и при народе. Да еще и с чужим парнем. Ужас.

Скользнув языком по тому месту, где только что чувствовала прикосновения губ Назарова, я сникла. Страшно признать, но мне это реально нравилось. Нравилось целоваться с Назаровым. Жуть жуткая. И что теперь делать?

Как быть и как жить, я не знала. Жара в замкнутом пространстве доканывала не меньше, чем свалившиеся на меня неразрешимые вопросы. Поэтому прикрыв глаза я тоже тяжело вздохнула и изо всех сил старательно, подобно страусу, начала ввинчивать голову в песок. Забыть. В очередной раз все забыть и не вспоминать. Только что в этот раз делать с Леркой? Как ей забыть то, что она сейчас обнаружила. Как ей «развидеть» это?

Собравшись, я нашла в себе силы и, чуть прочистив горло, как ни в чем не бывало и как будто бы с большим интересом спросила:

— Стас звонил?

— Угу, — согласилась Лерка. — Стас-с-с.

— Ну и… — смело подняла я на нее взгляд, стараясь не акцентировать внимание на явно язвительно произнесенное общее имя Якимова и Назарова. — Что у вас с ним? — не очень деликатно поинтересовалась. — Катаетесь? Учитесь?

— Катаемся. Учимся, — кивнула невозмутимо Новикова и тут же рьяно перекинулась на меня. — А у вас? Я не поняла. Что за… — Лерка в недоумении всплеснула руками и да выдала то самое емкое слово, содержащее математическую константу «3.14...», тем самым очень верно обозначая наши отношения с ушастым. Вот, действительно, точнее ведь и не скажешь.

Я еще раз тяжело вздохнула и обреченно махнула рукой:

— Ай, ничего. Ерунда. Забей.

Ну в самом деле. Что?! Что я могла ей объяснить?

Лера же забивать не хотела, ей явно нужны стали грязные подробности, но это было выше моих сил и я, не собираясь ничего никому (даже себе) объяснять, поползла наконец из парилки.

Выйдя, с облегчением вдохнула свежий воздух и прыгнула в бассейн, с головой уходя под воду. Требовалось срочно остудить все и поплывшие мозги, и разгоряченное тело, и сгорающую от стыда душу.

Холодная вода неплохо помогла, смыла часть отчаяния, часть заморозила. Вынырнула я хоть еще и с грузом на душе, но физически стала ощущать себя намного лучше.

Смахнув с лица стекающие ручьи воды, я огляделась. Новикова все еще стояла в нерешительности на пороге парилки, из комнаты отдыха доносился возбужденный разговор, больше был слышен голос Кирилла, а совсем недалеко от меня у бортика болтались Протасов и Настька, они тоже беседовали, только более мирно. Жизнь вокруг продолжалась...