– Ты еще можешь легко отказаться от участия. Мы же уже разобрались с благодарностями, - пробухтела недовольно я ему.
– Что опять пришел?

Он как будто меня не услышал. Ничего не ответил. Мимоходом пожал присутствующим парням руки, с кем-то перекинулся парой ничего не значащих слов и только потом пристроился рядом со мной. Окинул испытующим взглядом мою нарочито-бесстрастную независимую физиономию. Нахмурился.

– Ты что ворчишь?

Теперь не ответила я.

Просверлив меня несколько секунд взглядом, Стас тяжело вздохнул, словно устал из-за моих выкрутасов — сил никаких нет, и, перекинув руку через мое плечо, обнял.

– Ну? Что случилось?

– Хватит с меня благодарностей, говорю, - выпрямляясь, все так же невозмутимо попыталась высвободиться из объятий, но меня еще сильнее притянули к себе.
– Устроили тут коньяки, конфеты, танцы, - продолжила бурчать и высказывать, - не надо мне ничего, сказала же уже. Успокойтесь уже.

– Сама успокойся, - тепло выдохнул Стас мне в ухо. Его губы мимолетно коснулись моей щеки, а рука сначала крепче сжала мое плечо, потом легко, почти невесомо, поглаживая, там же прошелся и большой палец.

Как от такого успокоиться? Эмоции, наоборот, еще больше всплеснулись, собирая где-то возле солнечного сплетения болючий плаксивый комок. Да, пореветь захотелось. И я бы порыдала с удовольствием, уткнувшись в такую близкую сейчас грудь Назарова. Прям от души бы белугой провыла. Так я устала за последнее время от всего. От переживаний, от какой-то неясности, от неустроенности и еще от чего-то — не поймешь от чего. От всего на свете. Но не устраивать же тут при всем народе концерт бесплатный. Поэтому пришлось опять душить на корню образовавшийся сгусток горечи. Сглотнуть и запрятать подальше от людских глаз и особенно от этих, которые совсем близко, тревожно разглядывали меня.

– Какие благодарности? Ты о чем?

– О том. Я же слышала, что Крайнов говорил — для чего ты тут со мной ходишь. Не надо, не ходи.

Стас помолчал, переваривая услышанное. Объятия ослабил, почесал затылок.

– И что ты хочешь, чтобы я Кириллу подробно рассказал, что у нас с тобой было, и из-за чего я тут на самом деле околачиваюсь?
– спросил.

Я хмыкнула:

– Нет не хочу. Можешь просто мне объяснить хотя бы.

– Тебе?

– Да. Что у нас было и нахрена ты тут околачиваешься?

– Хочешь сказать, ничего не было?
– Стас прищурился.

– Ну почему же, - пожала я плечами и скинула, наконец, с себя его руку, - было. Перепихнулись один раз и пару раз поцеловались – это было. Сейчас что? Еще хочется?

Назаров психанул — я это видела. Так-то он от моих слов даже не шелохнулся, но одна мышца на его лице дернулась, глаза мертвецки застыли, губы приоткрылись, едва выдохнув, и тут же закрылись, плотно сжавшись. Стас мотнул головой.

– Нет. Не хочется, - ответил жестко и холодно.

– А что тогда? Какие причины? Это не благодарность и не желание развлечься. Что тогда? А?

Расплакаться здесь при всех я не могла, а вот сорваться и высказать все — запросто. Никому не было дела до наших негромких переговоров. Так что я могла брызгать ядом на Стаса сколько влезет, точнее сколько выльется.

– А какая тебе разница?
– Назаров в своем стремлении поддеть меня не отставал от меня.
– У тебя же вон, - кивнул на телефон в моей руке, - жених, - грубо схватил ладонь и не очень аккуратно сдавил. Больно немного. Мои пальцы от этого сжатия задели кнопку включения. Экран загорелся. Перед нашими глазами заставкой всплыла счастливая парочка. Угу. Я и тот самый мой жених.
– Любимый, - хмыкнул Стас и небрежно отбросил мою руку.

Теперь вспылила я.

– А у тебя что? Нет любимой? Малы-ы-ышшшЬ, - ехидно протяжно прошипела я и отвернулась. Будут мне еще тут всякие тыкать в фотки и упрекать. Да пошел он вообще… В пень. Козел ушастый.

Но никуда он не пошел. Так и остался рядом сидеть, но и ответить ничего не смог по поводу своей Яночки.

Я, конечно, само собой, поняла его толстые прозрачные намеки, об огромной симпатии ко мне и отсюда все причинно-следственные связи кружения возле меня. Поняла — не дура. Правильно Лерка тогда тоже заметила: «Ты ему даже нравишься как бы...». Вот именно что «как бы» - в этом вся суть. Так что действительно, какая мне была разница что побуждало Назарова к действиям. Хотелось ему таскаться рядом, пусть таскается и отвлекается от своей красавицы-нытика-истерички, в дзен впадает. Вот только повторять ни поцелуев, ни тем более чего другого с ним я не собиралась. Он мог даже на это не рассчитывать.

И, кстати, он реально за мной потащился дальше в тот день. Я специально после нашего «балета» отправилась снова пройтись по магазинам. Погрузиться, так сказать, в свою нирвану мне захотелось. И Стас, узнав об этом, увязался следом.

– Кухню в свою квартиру хочу присмотреть, - сообщила я.
– прикинуть что почем.

– Ну, пошли, поглядим кухни, - покорно и даже с некоторым энтузиазмом согласился он, - прикинем.

В мебельном магазине со сдержанным любопытством прохаживался вместе со мной по павильонам. Прежде чем добраться до кухонных гарнитуров, мы прошлись и по гостиным, и по спальням, и даже по детским комнатам. Стас больше не обстановку разглядывал, а меня в ней. Сколько я не бросала на него взгляды, чаще встречала ответные на себе, а потом он уже перекидывал свое внимание на то, чем я заинтересовалась. Тоже начинал заглядывать в шкафы, определять на прочность-хлипкость, присаживался проверяя удобство.