– Конечно, умею. И танцевать умею, и целоваться под "Горько", и даже торт резать.

– Ого, даже торт?

– Угу.

– А на руках носить в ЗАГС?

– Хм. На руках обязательно. И первая брачная ночь у нас будет в нашем пентхаусе.

– Пентхаусе?

– Да, он будет нашим. Я уже давно решил. Первая ночь, вообще-то, была в другом месте, но зато первый поцелуй там. Это наш пентхаус!

– Первый поцелуй был возле клуба, - возмутилась, напоминая, - забыл?
– Снова подняла голову, получая очередное прикосновение к губам.

– Возле клуба - это не поцелуй, это чистой воды развод.

– Но ты же повелся!
– хитрая улыбка заскользила по лицу.

– Повелся. Еще в кафе повелся, когда с Сашкой спор затеяли. Теперь вот жениться приходится.

Лиля заерзала, ластясь, потерлась затылком о его грудь. Информация, похоже, ей льстила. Да и вообще весь этот разговор нравился.

– А свадебное путешествие?
– продолжила она мечтать.

– Само собой, оно тоже будет, - подхватил Никита, - наш личный остров, мы там только одни, песок, пальмы и кокосы, - подумал, чего бы еще приукрасить в их райской жизни, добавил, - ананасы и бананы

– Яхта.

– М?

– Яхта еще, ты забыл яхту.

– Ну да яхта, конечно, тоже. Моторная, метров на пятнадцать, будем выходить в открытое море. Я буду капитаном. Ты когда-нибудь спала с капитаном?

– Нет, только со строителем.

– Ну вот, надо расширять кругозор.

Принесли наконец-то ужин. Девчонка выпрямилась, неохотно освобождаясь из его рук, придвинула столовые приборы. Вилкой поддела салат, сунула в рот.

– А откуда у нас свой остров?
– вдруг опомнилась она.

– Родители на свадьбу подарят, - невозмутимо предположил, жуя с аппетитом.

– Думаешь?
– хмыкнула с недоверием.

– Ну, скинутся на две семьи, - пожал плечами.

Рассмеялись. Фантазировать - это здорово. Главное сейчас - добиться согласия предков, а там уже и без острова, конечно, обойдутся. Зачем он им?

Никита позвонил ее родителям, когда остановились в гостинице. Предупредить, что их дочь остается с ним, считал нужным и правильным. Сбегать - не вариант.

Лиля все время пока он говорил, напряженно вслушивалась, и теперь, притихнув, растерянно молчала. Взволнованным взглядом следила за его перемещениями по комнате.

Да, он немножко нервничал, не самый приятный из разговоров. Отец Лили, хоть и не в пример его истеричному папаше, вечно переходящему на крик и рукоприкладство, наоборот очень спокоен и выдержан, однако, как танком прокатился и раздавил. Недаром собственная дочь при нем трепещет. Посмотрел на нее. Она и сейчас еле дышит от волнения.

– Ну, ты что поникла?
– отбросил телефон, присаживаясь перед ней на корточки.
– Передумала?
– его тоже начало охватывать беспокойство. Взял в руки ее ладошки. Пальцы холодные. Прикоснулся к ним губами. Рыжая пожала плечами.

И что это значит? Что за сомнения?

– Он ведь против, - отозвалась с тревогой.

Никита согласно кивнул, другого и ожидать не следовало, с чего бы ее папаше радоваться.

– Да, он против. Я ему не нравлюсь. Я дебошир, тунеядец, у меня есть ребенок. Я намного хуже вариант, чем твой жених, и он мне не верит.

Все эти претензии он только, что выслушал в свой адрес. То ли дело Роберт, у того деловая хватка, а также нет посторонних детей, даже если они вдруг где-то есть, их все равно просто нет. Он не творит всякой хрени, и он, в общем, супер вариант. Надежный. Такому не страшно доверить дочь, и Никита его прекрасно понимал. Вот только... Вздохнул. Встал, разминая колени. Наклонился к девчонке, ловя ее взгляд:

– Я ему не нравлюсь, а Роберт нравится. И он тебе очень подходит. Только, Лиля, ты почему-то изменяешь ему с какими-то строителями. Я не знаю, в ком из вас проблема, и знать не хочу. Это ваше личное дело. Обычно виноваты оба. Но если ты все оставишь как есть, то все так и продолжится. Этот олень будет нравиться твоему отцу, а ты найдешь себе новое развлечение.

Девчонка сразу вспыхнула возмущенно, даже страх родительского гнева куда-то на время исчез. Никита задел ее за живое. Губы поджала. В глазах обида. Ошарашил? Сказал неприятное? Ну а что, если это так. Зачем притворяться и делать вид, что ничего в их идеальном семействе не происходит? Сел рядом. Обнял. Она тут же уткнулась ему в грудь, глубоко вдохнув.

– Ты не развлечение, я тебя люблю, - пробубнила с упреком ему в рубашку.

Улыбнулся. Любит - это хорошо. Значит, прочь сомнения.