Кроме короля, во дворец вернулись мадам Екатерина - бодрая и деятельная, принц Генрих - в целом маршал его даже похваливал, точнее - его действия во время беспорядков, он показал себя бесстрашным бойцом и толковым командующим, и принц Франсуа. Кузина Марго сообщила, что во дворце не чувствует себя в безопасности, и приняла покровительство семьи Вьевиллей. Её супруг пока ещё не встал после ранений -что-то было с теми ранами не так, а магический целитель оказался для него бесполезен.

Мадам Екатерина предлагала казнить изменника, маршал Вьевилль остужал её пыл -подождите, мол, ваше величество, вдруг сам помрёт.

Говорят, столица понемногу возвращалась к обычной жизни, возвращались торговцы, цветочницы и покинувшие город придворные. Если их величества вернулись - значит, жизнь налаживается.

Друзья тоже разбежались из Лимея, кто куда.

Лионель застрял в Безье - после того, как они вместе с Жаном-Филиппом, Орельеном, братьями Велассио и - внезапно - дядюшкой Жилем взяли замок штурмом, да таким бравым, что, говорят, ворота расплавили. Более того, Анри не слишком понял, что там у них произошло, но Антуан пал от руки Саважа - что они не поделили? Точнее, Анри недоумевал до тех пор, пока Лионель не явился к нему и не рассказал об откровениях того Антуана. Анри был чертовски зол на тех, кто пакостил в его землях, и понял, что невероятно благодарен прекратившему это Жану-Филиппу. И ему весьма по душе пришлась идея обменять последнего уцелевшего де Во на приданое для Антуанетты -наверное, она когда-нибудь захочет выйти замуж?

Жан-Филипп, убивший Антуана, сам попал под арбалет, и теперь выздоравливал аж в Фаро - Жакетта утверждала, что спасти его смогли бы в любом случае только там, потому что очень уж нехорошо вышло. Счастливчик, что и говорить - а если бы при них не было братьев Велассио? Правда, внутренний голос тут же напомнил об Орельене и его портале. В общем, Жан-Филипп в Фаро, и его... супруга там же при нём.

Дела графства Безье временно отдали под управление Лионелю и дядюшке Жилю -напополам. И они там науправляли, ясное дело. Приставили к делу местных разбойников, тех, кто не слишком замазался на службе у Антуана - разбирать разрушения, возникшие в ходе штурма, замку явно понадобится новая стена и новые ворота. И башня нуждается в ремонте. Тех же, кто особо прославился, повесили без всякой жалости. И правильно, что ещё с ними делать?

Третьим управляющим был назначен Саваж, как супруг Анжелики де Безье, но он пока не был в состоянии куда-то прибыть и что-то решать. Поэтому ждали его выздоровления. Но было ясно - приданое Анжелики он получит, и может быть - что-то ещё.

Между делом свои права попробовал предъявить родственник покойного графа Флориана Филипп де Безье, тот самый, который выгнал Антуанетту из родительского дома. Но Лионель подготовил его величество, и тот пока придержал Филиппа - мол, ждите, разберёмся.

Анри навестил замок - Орельен поспособствовал, и сам полюбовался на пресловутые расплавленные ворота. И даже восхищался бы, наверное, если бы кто-то случайно не сболтнул, что расплавила их Анжелика. Когда увидела, что Саважа подстрелили. И что её чуть не разорвало тут на месте, и спасали её вчетвером - самые сильные из оставшихся магов. А потом отправили в Фаро, и там она, говорят, поступила в обучение в Орден Луча - элитную школу боевых магов, и её взяли без разговоров.

Услышав такое, Анри подумал - и хорошо, что она больше не невеста ему, и жена совсем другому человеку. Вот пусть Саваж с ней и справляется, она и правда ему подходит. Принцу Лимейскому не нужна жена, которая со злости плавит камни.

Правда, оставался вопрос с завещанием. Лионель сам рассказал Анри всё, что узнал - не было никакого завещания, а была мистификация покойного графа Флориана и живого дядюшки Жиля. И хорошо, что разговор происходил без свидетелей и в Лимее - потому что самым большим желанием Анри по итогу было - убить зловредного дядюшку.

Потому что... скольких бед удалось бы избежать! И пока ему не было понятно, что же следует сделать, чтобы с честью выйти из этой ситуации - всем. Он не отдаст Лимей Жилю, он уже наслышан, как Жиль управляется с собственностью. Ещё только не хватало пускать такого к себе! Но и убивать родственника исподтишка ему тоже не хотелось. Вызывать же. Поединок оружием смертоносен для Жиля - он же на ногах едва стоит. А поединок магией Анри проиграет. Да и вообще - нехорошо это, вызывать родственника. И убивать по тихой - тоже.

А потом ещё заявился Орельен, и принялся рассказывать, какой Жиль замечательный. Сколько он всего видел, в каких передрягах побывал и сколько всего умеет. И что Жакетта оказалась его дочерью!

Это последнее совсем в голове не укладывалось. Наверное, если бы этой дочерью оказалась какая-нибудь другая дворовая девчонка, которую Анри не знал, ему было бы всё равно. Но Жакетта! Жить с ней, можно сказать, бок о бок, и не подозревать, что она -кузина? Как Лионель и его братья, как девочки Вьевилль?

Жакетта, если смотреть со стороны, не изменилась от такого известия совершенно. Дважды в день проводила ему восстановительные процедуры для сломанной ноги, спокойно и молча. И только на прямой вопрос ответила - да, так вышло, господин Жиль ей отец. И попросила разрешения сходить в обычно запертую портретную галерею -посмотреть портреты бабушки и прабабушки. Анри подумал и пошёл вместе с ней - раз уж ничего с этим не сделаешь, нужно принимать девицу в семью. Рассказал ей о великих предках, она, правда, слушала с подобающим вниманием и трепетом, и этим тоже набрала у него очков. Хорошая девица, понятливая.