— Нет, — обиженно выкрикнула я.

Уже чувствовала, какой будет его следующий вопрос. Он точно спросит, сплю ли я с мужчинами за деньги?

— Правда или действие? — спросила я.

— Правда, — храбро ответил Артем. Было ощущение, что он готов говорить со мной начистоту. Но... готова ли к этому я?

— Правда, что я тебе нравлюсь? — пристально глядя в глаза, спросила я.

— Это правда. Очень, — честно улыбнулся он. — Правда или действие, Ангелина?

— Действие! — заявила я.

— Уходишь от ответа? — Артем засмеялся, и, шумно выдыхая, запустил пальцы в черные волосы. — Что ж... окей. — Подойди ко мне, — он похлопал ладонью по коленкам.

Я встала со стула и, прихватив с собой покрывало, подошла к нему и села на колени лицом к лицу. Артем накинул покрывало на мои плечи, нежными, ласковыми движениями убрал назад мои волосы, и задержал палец на губах, глядя на меня не моргая.

— Правда или действие? — тихо спросила я, глядя в гипнотические черные глаза, в которых отражались искры костра.

— Действие, — шепнул он, и его ладонь скользнула под мои волосы, а губы оказались в миллиметре от моих.

— Поцелуй меня, — закрыв глаза, попросила я.

И в следующую секунду моих губ коснулись его теплые, нежные и такие желанные губы. Его жадный, горячий язык смело и бесцеремонно проник в мой рот, а пальцы заскользили по телу, умело запуская все рычаги моих эрогенных зон.

Это было так нежно, это было так мило, это был так страстно, это было так... так...

С моих плеч соскользнуло покрывало, и Артем тут же оставил на них отпечатки своих горячих губ. Пока он снимал с меня платье, я расстегнула ширинку на его джинсовых шортах, и бессовестно залезла внутрь.

Пусть только кто-нибудь попробует меня остановить.

Я слезла с его коленей, сняла с себя трусики, а он тем временем освободился от шортов и перекинул через голову футболку.

Как же красив он был под отблесками костра. Прекрасное, безупречное тело, горящий взгляд, манящие губы, — все это хотелось как можно скорее забрать себе.

Мои смелые пальцы заскользили по тугим мышцам и спустились к тату на его прессе, и его Ангел познакомился с моим. Он еще не знал, кто я на самом деле, и мне на секунду стало страшно. Безумно страшно, что будет, когда беспощадная правда накроет его с головой?

Но прямо сейчас я готова выбросить все эти мысли в костер и сжечь дотла. А вместе с ними и телефон, который, надрываясь, звонил в моей сумочке.

Этой ночью под шум прибоя и треск костра я взлетала к синему небу и падала в его сильные руки, хватая ртом воздух.

Этой ночью я впервые узнала, что такое дикое влечение к мужскому телу, впервые испытала настоящую страсть, и мне захотелось всецело отдаться мужчине. Впервые я не играла, не обманывала, не делала вид, что близость доставляла мне удовольствие, и не симулировала, когда достигала самого верха блаженства.

С ним — впервые всё было по-настоящему.

Глава 40

— .. .и под покровом ночи мне пришлось удирать через черный ход, — закончила рассказ я.

— О, девочка моя, страшно представить, какая серьезная опасность ждала нас, если б он прилюдно рассказал о том, кто ты, — цокала языком Саманта, выхаживая по комнате своего номера. — Там журналистов и селебрити было как туристов у Статуи Свободы. Если б информация о нашей деятельности всплыла, то нам пришлось бы свернуть агентство и перебираться в другую страну.

Саманта села в кожаное кресло и с задумчивым видом забарабанила аккуратными ногтями по деревянной столешнице журнального столика. Затем сняла с головы белое полотенце, тряхнула темными влажными волосами и, запахивая белый махровый халат, глубоко вздохнула.

— Я и подумать не могла, что этот музыкантишка заявится на день рождения дочки Гордона. Знала из надежных источников, что после развода он начал много пить, буянить, и даже загремел в тюрьму на несколько суток. Кажется, за драку в баре, — Саманта снова глубоко вздохнула. — И из-за этого дьявола наша поездка в Чикаго закончилась провалом! Кто знает, когда теперь подвернется возможность достать вещдок на этого Гордона? — нахмурив идеальные брови, она стукнула кулаком по столу, а затем попросила подать ей телефон.

Пока Саманта объясняла миссис Гордон, почему не удалось достать вещдок на ее мужа, я погрузилась в воспоминания о ночи, проведенной с Артемом.

До сих пор чувствовала его поцелуи на своих губах, его руки, скользящие по моему обнаженному телу, а в голове звучал его ласковый голос.

— Ты настолько непредсказуема, что я боюсь уснуть и, проснувшись, не обнаружить тебя рядом, — глядя в потолок палатки, наполненной феромонами, говорил Артем.

— Не бойся, не сбегу, — ответила я, лежа на нем в чем мать родила, и подобралась к его лицу.