Он переместился прямо к Ольге, но той не было дома. Набрав ее номер, услышал звуки ночного клуба и взбешено сбросил вызов. И тут же прыгнул в квартиру на Ильинке. Он вскрыл коньяк, игнорируя звонки телефона. Ольга взялась за свое. Достало. Мужчина заглянул в сейф в поисках документов на завтрашнюю встречу. Неосторожно задел документы и на пол полетели листы в клетку. Он замер. Олимпиадные работы Соловьевой, которые так и не вернулись в архив. Модератор нервно отпил из горла.

Как он вернулся к себе в кабинет, не помнил. Компьютер работал, никого не было. Он сел. Строчки плыли перед глазами. Плюхнув еще коньяка, он на автомате сохранил открытые документы и выключил компьютер.

– Дмитрий Алесаныч?
– голос женский, но понять кто это, не мог. Светлые волосы.

– Оленька? Ты сменила прическу?

– Простите?

– Иди сюда, красотка.

Силуэт приблизился. Он рывком поднялся и ухватился за нее.

– Ты куда уходила?

– Я лишь на секундочку. Что вы делаете?
– она плачет?

– Ты должна меня ждать.

– Дмитрий Алексаныч, вы пьяны, это я. Юля!!!

– Не говори глупости. Девочка отдыхает в институте. Нельзя ее обижать. Не вздумай трогать моих детей.

Он осторожно снял с ней куртку, девушка не сопротивлялась, лишь плакала.

– Боишься меня? Все правильно. Это тебе за то, что раньше издевалась надо мной.

Тонкая ладошка взлетела, и щеку обожгло огнем. Он резко схватил непокорную за руку, трезвея.

– Юля?!!

Модератор отшатнулся, увидев зареванное лицо девушки.

– Юля, уйди, немедленно!!!
– хмель снова начинал захватывать в плен, мутя рассудок.

Девушка послушно выскочила за дверь. Модератор сделал шаг и рухнул без сознания.

Возвращение в мир живых и трезвых было мучительным. Жесткое похмелье усиливалось еще дополнительной мышечной болью, зрение не фокусировалось, а поврежденная нога ныла. Сквозь гул в ушах он слышал ругань. Неистовствовал Айболит.

– Я вам что говорил?! Вы думаете, он робот?! У него уже были срывы, могли бы и привыкнуть, что парень в запальчивости забывает голову. Неужели сложно помочь ему с нагрузкой?! Татьяна Васильевна, я вас спрашиваю! Вы же ведете его расписание, так сложно следить за плотностью графика? Он должен полноценно отдыхать и питаться. Мне Джокера что ли вызывать?

– Я сам пришел, - Модератор едва сдержался от стона, услышав голос сенсея, - что с ним?

– Переутомление, как следствие обморок, отягощенный приемом алкоголя. Я провел детоксикацию, дал снотворного. Еще пару часов проспит. Повезло, что сразу обнаружили. Студентка прискакала ночью и сказала.

– Интересно, и что же у него ночью делала студентка? Шалили? Ага, вот и курточка.

– Стерлядь была напугана.

– Стерлядь?!
– хором вскричали Админ и Джокер.

– У них же типа флирт. Думаю, студентка решила взять быка за рога, - на лоб Модератора легла прохладная рука.

Он просипел:

– Что с девочкой?

– Очнулся, - пробурчал доктор, - а сам не помнишь?

– Нет. Твою мать, отвечай, где она?

Модератор попытался встать, но его насильно уложили.

– Пить меньше надо. Либо получила свое, либо нет.

Айболит успел уклониться от удара. А Модератор застонал от боли в руке. Пощечина. Она дала ему пощечину, и он выгнал ее. Он поискал глазами брата и прошептал:

– Найди ее. Я должен знать, что они оба в порядке. Только позвони. Сразу же.

Админ тут же выскочил за дверь. К кровати подошел хмурый Джокер:

– Опять пьешь. Из-за Ольги? Тебе не надоело?

– Ольга не при чем. Я правда перегнул палку с нагрузкой.

Тем временем Айболит подошел, холодно измерил давление и осмотрел пациента.

– Вечером могу выписать. Раньше не проси, пока не отпущу.

– Айболит, прости. Ребята под моей опекой. Я был пьян. Стерлядь делала диплом. Я перепутал ее с Ольгой в темноте.

– Раньше не мог сказать про ребят? Модер, ты разрушаешь себя изнутри. Отношения с Ольгой - тупик.

– Отношений нет, я просто сплю с ней. Чисто потребности ради.

В двери возник Админ:

– Ребята хотят проведать тебя.

– Их видели?

– Модер, отключи паранойю, - вздохнул Джокер, - на улице еще ночь. Все спят. И ты, папаша неумный, детишек успокой и отправь спать. Ох, мать моя женщина.

Последние слова стали реакцией на вид Юли. Брючки в обтяжку и свитерок, яркий макияж, ярче чем обычно.

– Не, ну я тебя понимаю, перепутать можно. Барышня, простите, сражен красотой наповал, не понимаю, что несу.