Его слова были подобны кинжалам предательства, режущим мое сердце на куски. Образы Арика и Эмили вместе время от времени проносились в моей голове. Как Эмили могла так поступить с нами? Я не знала, что и думать. Или, что еще хуже, как себя чувствовать.

— Последнее мое воспоминание было о тебе на тренировке, — прошептал он мне в волосы. — Ты была так зла. Я пытался бежать за тобой, но ноги не слушались. Я хотел сказать тебе, что что-то не так, но не знал, что именно. У меня было сильное желание быть с Эмили. Делать все, что она попросит. Это заставляло мои внутренности чувствовать себя сгнившими и разложившимися, будто смерть съедала меня изнутри.

— Я убью ее… — пробормотала я так тихо, что удивилась, как он меня услышал.

— Она была наказана и раскаялась. Мы должны ее пожалеть…

— Она раскаялась? — Я отстранилась от него и сердито посмотрела на него. — О ком? О тебе? Она разрушила мою жизнь. Я никогда ее не прощу. То, что проигравший делает что-то подобное? И я никогда не буду жалеть ее.

— Джиа, она не разрушила твою жизнь. Теперь мы здесь вместе. — Он положил ладонь мне на щеку, и я покачала головой, слезы скатились с моих глаз и упали на его руку.

— Арик, мне нужно тебе кое-что сказать…

Дверь с грохотом ударилась о стену, и вошла целительница, неся поднос с мясом, фруктами и сыром. Кувшин на углу подноса чуть не опрокидывался при каждом ее неровном шаге.

— Повар, должно быть, думает, что тебе нужно наверстать упущенное, — сказала она. — Как будто ты можешь съесть за один присест еды на целый месяц, что бы я ни говорила. Сказала ему, что это уже слишком.

Арик прижался своими губами к моим и быстро поцеловал меня.

— Что бы тебя ни беспокоило, это подождет. Тебе надо отдохнуть. Я скоро вернусь с одеждой. — Он вскочил и протиснулся мимо целительницы в дверь. — Разве сегодня не чудесный день, Морта?

— Чудесный? — прокричала она. — Там идет война. Тебе что, голову разбили? Может, мне проверить?

Арик повернулся, прежде чем уйти.

— Ах, даже в самые мрачные времена любовь излучает свет. — Он поклонился и выскользнул за дверь.

Мое сердце глухо стукнуло в живот. Я должна была рассказать ему о нас с Бастьеном.

Я не из тех, кто голодает, даже когда у меня на душе тяжело. Я была заедателем стресса. Я принялась за еду на подносе, запихивая в рот кусочек за кусочком. После того, как в течение последнего месяца ела только вяленое мясо животных и странные ягоды и фрукты, хлеб и сыр показались греховными на вкус.

Я решила рассказать Арику о Бастьене, когда он принесет мое снаряжение. Чем скорее он это поймет, тем лучше. Ужас поселился во мне, урча от еды в желудке. Я откинулась на подушки, пытаясь сообразить, что ему скажу. Простит ли он меня? В конце концов, это Эмили разлучила нас.

В другом конце комнаты открылась дверь. Я поставила поднос с едой на тумбочку и пригладила волосы.

— Кто там? — спросила целительница.

— Доставка для пациента, утенок. — Лея, не останавливаясь, продолжила свой путь через комнату целительницы.

— Она еще не может идти. Она недостаточно сильна.

— Я просто выполняю приказы более высоких сил, чем ты. — Лея добралась до моей комнаты, неся кучу одежды, сапоги и ножны.

Я обмякла.

— А где Арик?

— Кое-что произошло. Он организует Стражей. И просил, чтобы я принесла тебе это. — Она положила стопку на кровать рядом со мной. — Как ты себя чувствуешь?

— Я в порядке, спасибо.

— Рада, что ты вернулась, — сказала она, слегка скривив уголки губ. — Я подожду снаружи, пока ты оденешься.

Мои мышцы, как окаменевшее дерево, каждое движение было жестким и болезненным. Я скинула ночную рубашку и натянула черный кожаный костюм. Сапоги немного тесноваты, но вполне сойдут. Я вышла из комнаты с окном и пересекла похожую на лабораторию комнату.

— Спасибо, хм…? — Я порылась в памяти в поисках имени целительницы. — Морта.

— Тебе надо отдохнуть, — пробормотала она себе под нос, не поднимая глаз и что-то смешивая в большой кастрюле. — Если тебе нужно идти, не используй свой боевой шар. Он не в себе или что-то в этом роде. Никто не знает, что он сделает. — Она опустила черпак в кастрюлю и налила жидкость в металлический флакон. — Вот. — Она протянула пузырек мне. — Если почувствуешь слабость, выпей это. Только глоток, заметь, напиток очень сильный.

— Хорошо, — сказала я, изучая густую синюю жидкость, прежде чем сунуть флакон в нагрудный карман куртки.

Она протянула мне жестяную рюмку.

— Выпей. Это просто больше похоже на то же самое. Поможет тебе двигаться дальше.

Я приняла ее, выпила жидкость и поморщилась от горького вкуса.

— Спасибо, что позаботились обо мне.

— Это честь для меня.

Я пристегнула ножны и поплелась в зал, где Лея ждала, прислонившись к стене.

— Я не думала, что бабушка отпустит тебя поиграть. — Она рассмеялась и пошла вперед по коридору.