— Повезло, — неуверенно цедит он, — Тебе повезло, что встретил одного… одну из нас. И Мари повезло, что так удачно выкрутилась.

Быстро набираюсь смелости и спрашиваю, пока есть возможность проверить подозрения.

— Так наша встреча что — подстроена специально?

Август смотрит, как на буйнопомешанного, на этот раз даже не отводит взгляд.

— Ты что, сбрендил?! — возмущение выглядит вполне искренним, — Ты же видел Мари! Неужели думаешь, я стал бы подвергать ее опасности?!

Он отворачивается к окну, а меня вдруг пронзает внезапная догадка — между ними что-то есть! Вернее, что-то есть со стороны Нэша: неразделенная любовь или типа того? В любом случае, не стоит ему рассказывать о том, что случилось между мной и Мари ночью…

И еще, несмотря на скрытые чувства, несмотря на показное возмущение… Почему-то не оставляет смутная уверенность, что да! — стал бы! Ради каких-то «высших» целей он рискнул бы и девушкой, и уж тем более кем-то не столь близким.

— Так вы искали меня специально? — уточняю и перевожу разговор в другое русло.

— Скажем так… Мы ищем таких, как ты, — расплывчато отвечает Август.

— Таких, как я?

— Странных, необычных. Обладающих скрытыми способностями.

— Какими же это, например?

Некоторое время Нэш смотрит на меня, словно взвешивая, что можно, а что нельзя говорить. Потом, не моргнув глазом, поясняет.

— Ты переродился сутки назад, а уже получил долю приключений, что иным и за сто лет не выпадает.

— Допустим, но это просто невезение!

— Как сказать, — Август ухмыляется, — Зато твои навыки… Скрытые до поры. Готов биться об заклад, что в прошлой жизни ты был весьма большой шишкой! А значит, потенциально, сильнее и выше меня на пару порядков!

Возразить мне нечего, мы оба замолкаем. Я раздумываю над превратностями судьбы, стараясь представить, что могло произойти со мной в предыдущей инкарнации. И со все большей очевидность прихожу к непреложному выводу: во что бы то ни стало нужно восстановить память! Мысли Нэша текут, по-видимому, совсем в другом направлении. Он медленно отодвигает бокал, и начинает речь, словно говоря сам с собой.

— Система сложна и трудно предсказуема. Но все же — это система, а не хаос. Ее можно взломать, ею можно управлять, ее можно так или иначе использовать. Смотри!

Еле уловимое движение пальцев — пустая чашка летит на пол, разбиваясь на мелкие осколки. Я напрягаюсь, ожидая неприятностей, но Август вполне спокоен. Откуда-то из внутренностей кафе тут же появляется юркий робот-уборщик, с завидной ловкостью собирая битое стекло. Тут как тут официант, предлагающий гостю новую посудину.

— Видел? — вопрошает Нэш, — Так работает Система.

— И что это доказывает? — я честно недоумеваю.

— Как думаешь, я совершил социально полезное или деструктивное действие?

Чувствую подвох в вопросе, но отвечаю по возможности непредвзято.

— Конечно, деструктивное!

— А вот и нет! — улыбается Август, — Я разбил чашку и тем самым, опосредованно, оправдал производство новой. Стимулировал круговорот товаров. Придал смысл существованию уборщика. Обеспечил работой официанта. И сам, в итоге, получил крохотную прибавку к Индексу.

Ошарашенно молчу, а Нэш продолжает лекцию.

— Тут, конечно, имеет значение и личность респондента. Если бы бокал разбил ты — скорее всего, получил бы штраф. А соверши подобное «бета» — на нее молились бы, как на святую. Но гораздо интереснее другое — что, если я расколошмачу вторую чашку? Или десять подряд? Так и буду получать все новую прибавку?

— Э-э-э… видимо, нет.

— То-то и оно! Плюс быстро и непреклонно перерастет в минус, и чем дальше, тем больше будет штраф.

Он смотрит на меня с довольным видом, а я и вправду сильно озадачен.

— Как видишь, нюансов множество. Если уметь грамотно их использовать, можно добиться чего угодно… Вот мы и учимся.

— Мы? — пользуюсь открывшейся возможностью задавать вопросы.

— Мы — Сопротивление.

— Сопротивление? — с трудом сдерживаюсь, чтобы не поперхнуться однозначной инфантильностью названия, — Против кого?

— Против ИскИна, против власти машин. Если угодно — против Системы, — Август говорит совершенно серьезно, нисколько не лукавя и не красуясь.

А мне приходит на ум, что передо мной — безумец. Во всяком случае, в той части его сознания, что занята той самой «борьбой».

— Чем же тебя не устраивает Система? — интересуюсь очень осторожно, опасаясь вызвать приступ праведного буйства.

— Чем? Ну, например, глянь на него, — Нэш совершенно спокойно указывает на официанта, — Как думаешь, почему он тут работает?