— Поговорим? — приглашающе произносит Нэш.

Киваю. Начинать первому не хочется, да и не пойму, с чего зайти. Стоит ли рассказывать о встрече с Виктором Семеновичем или придержать информацию? Насколько искренним можно быть с Августом?

— Побывал в Комитете? — с невинным видом спрашивает Нэш.

Шах и мат. Все мои потуги на сохранение интриги рушатся, как песочный замок. Скрыть удивление не получается, на губах собеседника появляется довольная усмешка.

— Как ты понял? — подозрительно прищуриваюсь.

— Да уж немудрено догадаться, — Август качает головой, — Молодой перспективный новичок после окончания операции вдруг — бац! — исчезает. Пропадает из спального блока, сбегает от прекрасной подруги, — на лице парня блуждает завистливая улыбка, — Мало того, судя по косвенным признакам — покидает пределы сектора! Не выходит на связь, айди просто заблокирован. Такое, уж поверь, под силу только комитетчикам; их стиль работы.

Вроде бы все логично. Только вот зачем было оставлять меня одного, а потом преследовать?

— Не переживай, за тобой не следят, — Нэш будто читает мысли, — Так… слегка приглядывают. Должен же я заботиться о сотрудниках! Тем более, таких беспомощных.

Ну, насчет беспомощности — это он зря. Как-никак именно я выручил Мари, да и Анну сумел защитить, что бы она там себе не воображала.

— И вот, ночь спустя, ты заявляешься на базу, неведомым образом повысив ранг на две ступени, — теперь Август от души веселится, — Как, интересно, тебе это удалось? Вполне разумно предположить, что произошло нечто не совсем заурядное…

Опять киваю, отнекиваться не хочется, да и какой смысл? Все равно ведь хотел поговорить с Нэшем на серьезные темы, так почему бы не сразу? Здесь и сейчас — самое место и время. Чем раньше проясню все скользкие моменты, тем лучше. Да и на крайний случай, если придется уходить, пусть уж пораньше, пока не успел как следует привязаться к людям.

А Нэш-то совсем не так прост, как кажется! Косит под молодого неопытного паренька, а сам, между тем, читает меня, как книгу. Да и по физическим кондициям скорее похож на тренированного спортсмена. Если правда то, что упоминал Виктор Семенович — а врать ему смысла вроде бы нет — значит, Августу под три сотни лет. За такой промежуток времени можно много чему научиться…

Во всяком случае кофе заваривает он мастерски. По гостиной разнесся соблазнительный запах горячего напитка, Нэш двигает чашки: одну себе, одну мне.

— Хочешь о чем-то спросить? — улыбается он, рассматривая бокал.

Вопросов у меня множество, но начинаю, почему-то, совсем не с главного. С языка срывается то, что не слишком важно, зато очень интересно.

— Ты знаком с Виктором Семеновичем?

Август недовольно хмурится.

— Встречались, — безрадостно заявляет он.

Видно, что развивать тему парень не намерен. Видимо, общение у них не задалось, воспоминания остались не самые приятные.

— Неужто он беседовал с тобой лично? — в голосе Нэша искренне удивление, — Это… большая честь!

Запинка во фразе. Что он хотел сказать на самом деле? «Странно»? «Опасно»? «Глупо»?

Поднявшись из-за стола, Август бредет по гостиной прогулочным шагом. В голове невольно возникают ассоциации с Виктором Семеновичем, только вот властной ауры у Нэша нет и в помине. Все же они неуловимо похожи: задумчивый усталый вид; руки, заложенные за спину…

— Что бы он тебе не сказал, подумай трижды, прежде чем верить! — веско произносит лидер Сопротивления, — Ты даже не представляешь, на что способны такие, как… Виктор Семенович. Он настолько выше, настолько сильнее, что мог бы убедить тебя в чем угодно! Внушить, что белое — это черное, и наоборот. Заставить отрубить собственную руку, а потом ее съесть!

С рукой он, мне кажется, перегнул палку; хотя… кто знает!

— Понимаю. Для того я и здесь, чтобы выяснить иную точку зрения, — миролюбиво замечаю я, — Во всяком случае, ты же не станешь отрицать, что доля правды в этом имеется?

— О чем ты?

— Простая, в общем-то мысль. Странно, что я сам до нее не додумался, — стучу пальцем по виску, — Ведь как только мне вернется память, старая личность вытеснит новую…

— Сольется с новой, не вытеснит, — поправляет Нэш.

— Не суть! Главное — тот новый я, наверняка, и знать забудет про Сопротивление! У моей личности…

— Матрицы…

— Да, матрицы. У нее ведь свои важные дела и цели. Вряд ли борьба с Системой будет в приоритете.

— Справедливо.

— Вот видишь. Тогда — с какой стати тебе помогать? Выгодней ведь оставлять меня наивным простачком. Не допускать возвращения воспоминаний. Держать на коротком поводке!

Август вновь садится на высокий стул, на лице парня отображается внутренняя борьба. Он словно решается сказать нечто, дотоле хранившееся в тайне.

— Во-первых, подобная мерзость противоречит моим моральным принципам, — спокойно замечает Нэш, — Впрочем, ты все равно не сможешь отличить ложь от правды… Но дело в том, что есть и более веский довод.