А если Диего включится в боевое противостояние, то тот же результат они получат еще быстрее, разрывая с двух сторон.

Сил убрать щиты и сдаться не осталось, я барахталась под кинжальными атаками, кромсающими остатки моих ментальных барьеров. И понимала — обозленный сидхэ ни в одном из вариантов изначально не собирался остановиться. Он сознательно планировал уничтожить потенциальную Тень конкурента. Поэтому, в случае выкидывания белого флага, лорд просто продолжит ломать меня уже без всякого сопротивления.

Все же рано я пошла на прямое противостояние: без умения, без опыта, без понимания, что противопоставить боевым атакам.

Вскинула голову, чтобы последний раз посмотреть на тигра, сказать честное, прямое «прости». Устала я, командир, прятаться. Не смогла и дальше терпеть издевательства уже не только надо мной, но и над нами обоими. И ведь жила тихой жизнью, никогда не предполагала умереть вот так — в бою, сражаясь.

Сейчас меня сомнут, а я даже кузнечиком стать не успею. Для скачка мне нужно соображающее состояние, а сейчас мир качается на грани потери сознания.

— Ева! Танцуй со мной, Ева!

Фаворра.

О чем это он?

Увы, я не успеваю на него взглянуть. В последний момент мое тело дергается сломанной куклой, а потом само поднимается, разворачивается и, шаркая, рывками идет назад.

Танцы? Мы танцевали с ним один-единственный раз, в клубе… Когда следили за близнецами Дюран. Тигр позволил мне укрыться от эмоций толпы, спрятаться в холоде его разума. Стоп.

Я тряхнула головой, повернула ее назад, до боли в шее. И стиснув до скрипа зубы, кинула в командира свой последний выживший, дрожащий от слабости щуп.

Полет. Ну же… и я попадаю в море ледяного магического спокойствия. В полностью открытого для меня Диего.

Если его конкурент ударит в этот момент по тигру, то пройдется катком по незащищенному разуму.

Но Скайшоэль занят утюжением моего сознания. Он смеется и увлеченно тянет меня к себе. Не сладко-сахарным обманным флером, а его настоящим железным аналогом, от которого я скоро упаду, схлопнусь в жалкую безумную лепешку, но буду продолжать ползти к хохочущему сидхэ.

Вот только я уже… не здесь.

Я в белом слепящем поле, где ничего не страшно и ни капельки не больно.

Поэтому я тоже улыбаюсь Скайшоэлю. Так тебе, подлец. Скалюсь во все зубы. Издевательски весело.

Подмигиваю, разворачиваюсь и легко, свободно иду, почти лечу к Диего.

— Нет! — опять кричит уже осознающий поражение противник. — Нет! Я не мог проиграть!

— Увы! — сообщает сапфировый. — Смесок одержал победу в поединке силы. Удивительно легко, я бы сказал.

Скайшоэль бесится, посылая волну за волной в мою спину. Но я уже дохожу. Фаворра раскидывает руки, открывая объятия…

— Это ловушка! Она обманывала, изображала! — вдруг напряженно кричит проигравший, отшагивая назад… — Девка — его Тень! …Пьюзо-о, ко мне!

Раньше он казался мне более сдержанным. Эк его разволновал спор за «бесхозный Холм». Даже свою Тень — тролля позвал на помощь. Мысли прокручиваются тяжело, со ржавым скрежетом поломанных шестеренок. Зрение включается вспышками. Стою я только благодаря удерживающим меня рукам командира.

Но это все не важно. Главное — я смогла. Не так. Мы смогли.

— Бесценная, — выдыхает Фаворра мне в волосы, но тут же отвлекается настораживаясь. — Какого…

Слабый шум. Пока далекий. В отличие от тигра не могу понять его причину, а сформировать щупы уже не получится.

— Скай, не соверши глупость, — вдруг холодно предостерегает сапфировый и двигается к краю площадки, почти останавливаясь над обрывом вниз.

— Бастард устроил ловушку, — продолжает настаивать Скайшоэль. Его глаза лихорадочно блестят. Будучи в нормальном состоянии, я бы решила, что случайно накинула на него эмоциональную удавку. Но… куда мне сейчас. Похоже, сидхэ мучили собственные кошмары, и в сложной ситуации он перестал их сдерживать. — Я не пойду в слуги. Вы неправильно судите, корабль — это непризнанный Холм.

Рубиновый медленно опускает ладонь на висящий у пояса короткий, парадно украшенный кинжал.

— Ты противоречишь сам себе, Десятка. Если дополнительные условия поединка силы на территории чужого Холма не оговорены, то проигрыш обязует перейти в полное подчинение победителю на десять суток, — цедит он. Свободную руку лорда обвивает сгусток огня. — Правилами нельзя играть. Ты ничего не оговаривал, торопил нас, объявил корабль Холмом, так что вини себя сам. И немедленно отзови свою Тень! Иначе…