Вчерашний проигрыш Скайшоэля сделал меня представителем зеленых. Нет, судьба не просто подыгрывает, а буквально выволакивает меня из дальнего угла, в котором я так удачно незаметно отсиживался многие годы. Если бы этот жестокий урод выиграл, он бы вдоволь поиздевался надо мной, но… раны можно регенерировать.

А вот теперь мне придется сражаться на пределе возможностей, на глазах у десятков фейри. И все увидят насколько слаб мой флер. Такого позора королева не простит.

Эх, Ева-Ева…

Я зарычал. Низкий, угрожающий рык врезался в переборки, заставил дрожать двери кают и корни, выполняющие функции лестниц. Мне придется что-то придумать, иначе эта несносная девчонка опять полезет выручать, спасать мою честь. И почему Вальтез пригласил ее в свой круг?

Я пропустил все «детское» обучение и слишком мало интересовался правилами Холмов, уверенный, что никогда не буду там жить. Идиот! Насколько помню, первые два витка Поединка за Холм ведут сами лорды. А на третьем — уже с поддержкой ближнего круга.

И почему такой интерес у бангира к Еве? Слишком подозрительный, чтобы не разбудить мое полицейское чутье. Так-так-так.

Звериное нутро уверенно считало, что Недотрогу хотят буквально все, потому что ее нельзя видеть и не желать, неистово и отчаянно. Тигр внутри меня не хотел разбираться «в мелочах» и требовал поступить просто — сломать Вальтезу длинную шею, которую тот поворачивал не туда, куда следует. Но моя фейри-сторона задумчиво цокала языком — неспроста. Ой, неспроста такой интерес к юной человеческой мисс.

Необходимо срочно пополнить нехватку знаний о менталистах. Я знаю, что их… учат в академиях Холмов. И вроде бы никаких подводных течений или интриг. Ну, кроме того, что личную жизнь студентов очень быстро заполняли собой молодые лорды. Это понятно.

Менталистов тянуло к силе и власти, а сами они привлекали доступностью острых, кружащих голову эмоций, которыми делились в отношениях.

В итоге все знали, что оборотни возьмут свое в Секторах. Фейри — в Холмах.

Но… может быть есть что-то еще, что я упускаю?

Влетая в свой коридор, я уже знал, что в первую очередь загляну не к себе. А сначала поговорю с Присциллой. Надеюсь, они с Джоком не выходили ночью и без происшествий пережили изменения корабля.

А это что такое…

— О, лорд Тайрен. Как хорошо, что вы вернулись! — девушка стояла в проеме открытой двери своей комнаты. Ее взволнованное лицо цвело лихорадочным румянцем, а пальцы стягивали воротник домашнего короткого платья-накидки. А рядом стоял… гость.

Сапфировый принц выглядел так, словно вчерашняя драка произошла минут пять назад. Под одним глазом цвел радугой синяк, а левую руку, сжимающую шелковые перчатки, лорд держал несколько неуклюже.

Очень интересно… Учитывая, что и в Холмах, и в Секторах лорды прекрасно регенерировали. Хуже и медленнее, чем оборотни, но все же. Надо же, как не повезло участникам вчерашней потасовки, учитывая, что мир, куда залетел корабль — неизвестен, а сам Летучий даже не думал делиться силой со своими новоприобретенными «Ценностями».

Только новая одежда в идеальном порядке и эффектно уложенные прядь к пряди волосы сообщали о изрядно прошедшем времени. Сапфировый провел спокойную ночь, но… не полностью восстановился.

— Хм. Приветствую… лорд Фаворра, — с явной задержкой произнес он. Светлая бровь поползла вверх. Обычно лорды трансформировали тело только, когда встречали свой локус. И такие «моменты» жизни… не демонстрировались открыто. — Вы так привязаны к вашей второй расе? … Я позволил себе с утра поболтать с милой Присциллой, надеюсь, вы не будете на меня в обиде? Мы ничего не скрываем.

— О, я полностью перескажу разговор с вами, ваше высочество, — улыбнулась менталистка.

— Тогда позвольте откланяться.

Они говорили быстро, так, словно в звериной форме я не был способен отвечать и меня избавляли от неловкости молчания.

— Позволяю, лор-рд Аллигаэль, — рыкнул я, называя его самым простым титулом. В конце концов мы не на официальной встрече. И сидхэ любят показывать отношение в мелких деталях, а его присутствие с утра рядом с моими людьми вызывает слишком много вопросов.

Сапфировый прищурился, оценивая почти чистую речь, воспроизводимую тигриной пастью. Кивнул и пошел в сторону дальних кают по коридору. Иногда ему приходилось перешагивать через вздыбившийся пол или завязать в кучах песка, но он ухитрялся сохранять легкую элегантность походки. И знал, стервец, что смотрят в след.