Она поднялась. Комната была пустой. Замок казался пустым. Не было шума слуг, тренировок солдат, воплей детей.

— Где король Хьялмер?

— Мертв. И королева Эктрина. Я убил всех, Галина. Семью, слуг, солдат, жителей. Древья — мертвый город.

— Даже своих детей? — ее мутило от мысли. — Зачем?

Валдрам пожал плечами.

— Мне их души нужны были больше, чем им.

— Крикуны твои, — Галина медленно встала, дрожа, глотая желчь. — Ты — некромант.

Он ухмыльнулся.

— Ты сегодня медленная, да? Наверное, удары повредили голову, — он склонился. — Да, дорогая кузина, я практиковал некромантию с детства. Меня направлял мой дядя, теневой маг Шемел, — Валдрам встал, повернулся и развел руками. За троном возвышались белые статуи. — Вот они! Великие короли Налвики, — он указал на одну статую. — Мой отец, бывший король Хьялмер. Он теперь не выглядит так грозно, — он улыбнулся поверх плеча. — Я могу привести тебя в спальню короля, если хочешь посмотреть на мертвого короля, — он повернулся к ней и прижал пальцы к губам. — Ой, точно, ты уже знаешь, что короли мочат штаны, умирая, как все остальные.

Пальцы Галины дернулись. Она подвинула кинжал в рукаве. Он забыл об этом? Ее пальцы хотели сжать рукоять, она ощущала себя обнаженной без оружия в руке.

— Зачем убивать детей? Как можно быть таким бессердечным?

Он поднял голову, посмотрел на нее таким холодным взглядом, что дрожь побежала по коже головы. Галина поежилась в мокром платье, потемневшем от гнили.

— Ты не знаешь силу новой души, Галина, — сказал он. — Я не родился с даром магии, но у меня была воля овладеть им. Шемел научил меня основам. Он дал мне орудие, принес книги из своей библиотеки. В отличие от твоего ценного мага солнца, я учился сам. Я создал свои способы вызывать мертвых и тянуть силу из живых. Я бился за это! — он махнул на статую короля. — Я жертвовал ради этого, — он усмехнулся. — Отец всегда говорил, что дети существуют для служения их родителям, — он спустился со ступеней, миновал ее, прошел к дверям тронного зала и открыл одну. Петли скрипнули. Воздух засвистел, разнося запах смерти. — Но посмотри на чудеса, которые я сделал этой силой. И я только начал использовать свои способности.

Казалось, ее желудок убежит из тела.

Четыре крикуна прошли в комнату, принося запах гнили. За ужасами она увидела комнату трупов, комнату в крови. Валдрам провел пальцами по их шкурам в личинках. Сила мерцала под его ладонями, белая и пылающая. Сияние обвило его руки, впиталось в кожу. Он издал тихий звук и задрожал, как от экстаза. Но больше силы поднялось и рассеялось, как угли от костра.

Это было как трюк Гетена с волками, только ужасно и неправильно.

— Души детей, — прошептал он. — Но так много потрачено. Ты видела, как сила сбежала? Конечно, — он сжал кулаки, словно ловил улетающую силу, и посмотрел ей в глаза. — Потому я принес тебя сюда, Красный клинок.

Галина отшатнулась. Воняющие крикуны прошли вперед, сияющие кости гремели. Личинки и кусочки плоти падали с них, шлепая по полу. Она сглотнула желчь и замерла. Они обошли ее, радостно пища, как стая диких псов, загнавших в угол добычу.

Валдрам вытер ладони об бедра, глаза маниакально блестели. Он был в восторге, как его монстры.

— Мои питомцы несут мне силу, но твоя кровь — ключ к тому, чтобы ловить ее. Нужна сила для принятия силы. Я хочу силу, что течет в твоих венах, всегда готовую ударить, защищать, уничтожать. Я хочу твою магию крови, кузина.

Галина рявкнула:

— Она не продается.

— Я не покупаю, — он потянулся к ней, мышцы Галины напряглись. — Я забираю, — он сжал кулак, и ее агония стала сильнее.

Галина завизжала, невидимая сила подняла ее в воздух и ударила об потолок. Сила отпустила ее, и она рухнула на каменный пол, а потом поднялась над головой Валдрама. Ее желудок мутило, голова болела, кровь текла из носа, окутала язык.

— Гетен, — прошептала она.

Смех Валдрама отразился от высокого потолка тронного зала.

— Зови своего любимого, сколько хочешь. Он искал тебя во всем Харатоне. Как скоро он поймет, что тебя нет, и использует ту тень? — он пожал плечами. — Он не успеет тебя спасти, — он прошел к двери, крикуны — за ним, как хорошие псы. — Не уходи. У нас много дел.

— Тень… — она пыталась вспомнить фразу. — Тень, найди Гетена, — ничего. Она не знала, осталась ли в ее тени та магия. Галина кашлянула, сглотнула слюну, кровь и ужас, сделала голос ровнее. — Тень, приведи ко мне Гетена, — Валдрам не ушел далеко, шаги становились громче, он возвращался. — Боги! Работай, — крикуны запищали. Она не знала, была ли фраза правильной, понимала ли ее тень.

Псы прошли в комнату и устроились под ней.

Она сосредоточилась на Гетене. Она вспоминала полоски на его руках и ребрах, спине и груди. Она думала о серых глазах, и как ее радовала его волчья улыбка, вызывающая ее желание. Она ощущала вкус его кожи. От него пахло мужчиной и медом, воском и цветами лиминта. И она ощущала его силу, невидимую и неслышную, но дрожащую в ней, как скрытый улей.

«Гетен, я люблю тебя. Я должна была говорить это чаще».

Валдрам прошел в комнату с большой металлической чашей. Он указал на нее, приближаясь, и ее руки поднялись против ее воли, вытянулись перед ней, словно она тянулась к чему-то. Он опустил чашу на пол под ней, выпрямился и поцеловал ее ладони. А потом порезал ее ладони кинжалом. Она вскрикнула, крикуны завопили, он рассмеялся и облизнул кинжал. Он поймал немного ее крови пальцами и нарисовал линии от лба по векам и щекам. Эта кровь смешивалась с той, которая еще текла из раны на его лице.