– Господин Преан, если бы вы стали очень знаменитым, вы бы подарили свободу человеку, который помог вам этого достичь? – спросил Сомов однажды утром, когда пришел заниматься уборкой каюты, а хозяин был еще трезв.

– Уж не хочешь ли ты написать бестселлер вместо меня? Пиши раб! – рассмеялся маг, – Но не забывай, что все плоды рабского труда являются собственностью владельца.

– Я понял, господин, – разочаровано вздохнул Виктор, – Позвольте я помою пол.

Договориться не вышло. Но заинтригованный маг время от времени возвращался к этому разговору и пытался выяснить, что же такое хотел предложить ему раб. Сомов молчал как партизан и на подобные вопросы предлагал или помыть пол или поиграть для хозяина на гитаре. Чем больше отнекивался Виктор, тем больше убеждал себя Эргис, что у раба есть какая-то тайна, которая может привести к славе.

На самом деле у Сомова не было конкретного предложения для мага. Первоначальную мысль – дать писателю несколько готовых сюжетов земных книг он отбросил. Идея и сюжет это одно, а вот написать так, чтобы сырой сюжет превратился в готовый литературный шедевр это совершенно другое. Тут был нужен талант, которого у господина Преана как раз и не хватало. Нужно было найти что-нибудь иное, желательно быстро реализуемое, мало затратное и обязательно приносящее всемирную известность. Весь день Сомов перебирал варианты земных изобретений, которые можно было бы воплотить в этом мире и дать возможность прославиться хозяину. Наконец, наблюдая за тем, как Эргис царапает бумагу пером, Сомов остановился на пишущей ручке. Шариковую ручку ему, конечно, не осилить, а вот автоматическую перьевую, чтобы можно было писать, не макая перо каждые полминуты в чернильницу запросто. Пусть вместо «Паркера» здесь будет «Перо Преана». Звучит, кстати, очень даже ничего. Но работу над проектом перьевой ручки пришлось отложить.

На обратном пути судно выполняло задачу королевской академии – уточнение береговой линии побережья оркского государства. Неторопливо курсируя вдоль берега на приспущенных парусах, вечером корабль наткнулся на пиратов, которые в сумерках на двух бригах ринулись на перехват. Зазвенели частые удары колокола и на палубу выбежали все без исключения матросы.

– Всем по местам! Готовиться к баталии! – отдал приказ капитан.

 Под руководством офицеров команда начала спешно вооружаться, готовиться к бою и занимать позиции согласно боевому расписанию. Капитан и маг стояли отдельно на корме и обсуждали тактику предстоящих действий.

– Думаю, что по два выстрела на корабль будет достаточно. Плохо, что уже темнеет, да и палуба сильно качается, – маг открыл кармашки на патронташе и теперь дрожащими руками возился с застежками кобуры, – Как бы в таких условиях не промахнуться.

– Вы уж постарайтесь как-нибудь, – недовольно покосился на него капитан и поднял подзорную трубу, – Такие суда всегда битком набиты отъявленными головорезами, и я не поручусь за благополучный исход, если дело дойдет до абордажной схватки, – он раздраженно опустил зрительный прибор, – Ни черта не видно! Передайте механику, пусть подсветит преследующие нас суда. Посмотрим, с кем мы имеем дело.

В вороньем гнезде тут же откликнулись и, получив команду к действию, расчехлили и включили магическую телевизионную камеру. Все-таки это оказался прожектор, причем с дальностью работы не на какие-то жалкие десятки метров, а на добрые полкилометра. Когда управляемый механиком магический свет разгорелся на вершине корабля и принялся узким световым конусом нащупывать пиратские суда, там тоже зазвучали колокола и оба брига моментально заложили развороты, ложась на обратный курс. Все закончилось, так и не начавшись. Всеобщее нервное напряжение команды, не достигнув апогея пошло на убыль. Капитан скомандовал отбой тревоги, но пост не покинул и продолжил наблюдение за действиями вражеских кораблей в подзорную трубу. Матросы не торопились расходиться, посмеивались и отпускали скабрезные шуточки в адрес морских разбойников, а господин маг активировал магический меч и размахивал им вслед убегающим пиратам. Тонкий метровый луч, вырывающийся из мотоциклетной рукоятки в руках Эргиса, светился в темноте огненно-фиолетовым пламенем, ронял бенгальские искры, потрескивал и приглушенно гудел, словно сварочный аппарат.

 – Прекратите немедленно, господин Преан! – одернул увлекшегося мага капитан, – Не хватало еще того, чтобы вы подпалили наше собственное судно.

Сомов смотрел на все происходящее широко раскрытыми глазами. Смотрел, как Преан выключил свой фантастический джедайский девайс, убрал его на пояс и, почесывая нос, заторопился к себе в каюту, как механик зачехлил погасший магический прожектор и ловко спустился по веревочной лестнице на палубу и как медленно растворяются в темноте удирающие пиратские корабли. Оказалось, что к магии пираты здесь относятся более чем уважительно. И все же Виктору было немного жаль, что не удалось увидеть магические амулеты непосредственно в боевом применении. Ведь судя по прологу в виде магического меча, это должна была быть та еще феерия.

Закончив с картографией, спустя месяц плавания ранним прохладным утром корабль вошел в гавань порта Олгафа, чтобы пополнить запасы воды для команды и вина для господина мага.

Сомов как обычно в это время явился с уборкой в каюту хозяина и застал Преана склонившегося над картой. Карта! Студент вытянул шею и приподнялся на цыпочках, пытаясь разобрать, что там изображено.

– Ты чего шею тянешь, как жираф? Все равно ведь читать не умеешь, – проворчал Эргис.

– Никогда не видел мир, нарисованный на бумаге, – жалостливо сказал Сомов и добавил заискивающим тоном: – А так бы хотелось на него посмотреть.

– Достань-ка мне бутылочку из ящика, – распорядился маг, а после того как налил себе вина и основательно его пригубил, развернул карту к Виктору и насмешливо спросил: – Ну? Тебе хоть что-нибудь здесь понятно?

– Да, господин, – хриплым глухим голосом ответил Сомов, меняясь в лице.

Карта пестрела лишними деталями в виде мифических животных, летающих ангелов и правителей в коронах, но два грубо нарисованных материка Евразию и Африку спутать было невозможно. Это была земля. С другими государствами и чужими названиями, но все-таки земля.