— Ты мне лучше скажи, зачем ребят с собой притащил?

— Да прицепились, как репе-е-ей.

Так мы и вышли на улицу. Там я только и успела, что вдохнуть холодный зимний воздух. А потом резко навалилась тьма.

На этот раз я приходила в себя гораздо дольше, некоторое время будто балансируя на грани забытья. Наконец, глаза удалось разлепить, и я невольно простонала, почувствовав, как затекла в неудобной позе шея.

— Аля? Ты как? — тут же услышала я откуда-то сбоку и повернула голову.

Оказалось, что я находилось в самой настоящей камере с решетками, а напротив в такой же сидели мои друзья.

— Что произошло? — спросила охрипшим голосом, села и невольно ухватилась за голову — она гудела, а перед глазами все качалось.

— Твой опекун оказался еще той предусмотрительной сволочью, — ответил Грег. — Он использовал запрещенный артефакт, который нас и вырубил. И то, что мы все остались живы, можно назвать чудом. Магам такой удар пережить проще, а вот Гурим в себя еще не пришел, хоть и дышит.

Я встала и, покачиваясь, подошла к решетке.

— Решетку не трогай! — предупредил меня Грег, который из тройки парней выглядел лучше всего. Бром сидел, откинувшись затылком на стену, и явно плохо себя чувствовал, а Гурим лежал, не открывая глаз. — На нее наложен магический аркан — получишь болевой удар. Ты как?

— Сносно. Ты пробовал Гурима подлечить магией? Что-то ведь точно умеешь.

— Пробовал, только это не простые камеры, в них использовать магию не получится. Такие разве что в тюрьмах разрешены, но, оказывается, и тут имеются. — Он невесело усмехнулся. — Попались в такую дурацкую ловушку! Самый обычный щит отбил бы атаку этого артефакта на раз, но мы расслабились, думали, уже со всем справились… А ведь отец предупреждал, что этот твой Крахт не так прост.

Не в силах стоять, я прислонилась к стене и потерла ладонью лоб. Сама попала в неприятности, еще и друзей в них втянула. Вот зачем Тигр их сюда притащил?!

Тигр!

Взгляд метнулся в поисках моего рыжего друга, но не нашел. Меня сразу бросило в жар.

— А где Тигр? — Бром и Грег потупили глаза, а я чуть не забылась и не схватилась за прутья. — Ребята, вы чего? Где мой фамильяр?!

— Аль, не расстраивайся заранее, мы ничего не знаем, — заговорил Бром.

— Да, мы его после пробуждения не видели, но это еще ничего не значит! — поддержал его Грег.

Ноги предательски ослабли, и я попятилась в поисках чего-то, на что можно было присесть.

Оказалось, в моей камере стояла кровать, куда я и рухнула, а у парней такой роскоши не было, у них просто лежали на полу чем-то набитые тюфяки. А ведь у Лягуха нет никаких резонов оставлять моего фамильяра в живых. Наоборот, ему выгодно, чтобы у меня не было никакой поддержки, даже такой… тем более такой. Ведь он видел, на что способен мой Тигр… А я и не знала, что он так может.

Слезы навернулись на глаза, стало так больно, что даже дышать удавалось с трудом. Я все же попыталась позвать Тигра, потянулась к нему всей душой, но… ничего не почувствовала, будто и не было его никогда. Я закрыла лицо руками. Это ведь все по моей вине случилось!

— Аль, ну ты чего? Ничего ведь еще не известно! Аль, ну не плачь!

Вдруг навалилась такая усталость, что захотелось просто лечь и провалиться в забытье, чтобы не видеть, не помнить, не знать…

Гурим еще не пришел в себя, Бром и Грег в опасности, и не факт, что выберутся из этой передряги живыми. И плевать, что потом этого урода, возможно, все же прижучат. Моим друзьям это не поможет.

Этот момент и выбрал Лягух, чтобы появиться в обществе какого-то человека в темном плаще с глубоко надвинутом на лицо капюшоном.

— Ну что, очнулась? — ухмыляясь, спросил опекун.

Я крепко зажмурилась в попытке загнать слезы обратно и быстро вытерла мокрые щеки.

— Что вам нужно?

— Все то же, моя дорогая подопечная.

— Отвали от нее, придурок! — зло бросил Грег.

Тот, что стоял в капюшоне, взмахнул рукой, и камеру с парнями отделила непроницаемая завеса.

— Ты прав, человек, — низкий холодный голос незнакомца заставил поежиться. — Она очень на нее похожа. Как, говоришь, ее зовут?

— Алевтина.

— Восходящая звезда… — Он сделал глубокий вдох. — Ммм… И пахнет не хуже. Драконица… совсем молоденькая…

— Да какая она драконица?! — насмешливо проговорил лягух.

На что услышал не менее насмешливое:

— Самая настоящая.

— Т-тогда… — явно ошалел он, — тогда я хочу за нее больше!

— Не переживай, крысеныш, договоримся, — и, бросив на меня еще один осязаемый взгляд, пошел на выход.

— Что значит: договоримся? — даже через пелену окутывавших меня чувств я поняла, что творится что-то неладное.