Черт, она думала о еде! Опять! Ее целует будущий муж, человек, с которым она, на минуточку жизнь свою связать собралась. А в голове уже работает маятник вечной дилеммы: печенье Айгуль или семейное счастье? От обиды и злости на неуемный организм в носу защипало от подступающих слез. Как же так-то? За что? Может, за то время, что Игорь держал ее на сухом пайке во всех смыслах, интимная функция атрофировалась? Или просто голод растолкал все остальные чувства и встал у руля?

Юна не привыкла сдаваться. Решила доказать Игорю и себе, что сильнее всяких низменных потребностей. Разве любовь не побеждает все? Иначе как же теперь верить во все диснеевские мультфильмы? Ну, нет! Невеста должна хотеть своего жениха. И Юна прижалась к Игорю так пылко, как только могла, обвила руками шею, запустила пальцы в его волосы…

— Тише, милая, не сейчас, — он отстранился, хватая ртом воздух. — Давай подождем… Еще немного…

— Но ведь…

— Я тоже не железный! А если мама встанет? Или отец?

— Так мы все равно женимся через три недели…

— Вот и я об этом! — он улыбнулся и заправил выбившийся локон ей за ухо. — Совсем чуть-чуть. Зато сама подумай, какие будут ощущения потом… Бомба!

Юна не стала возражать, хотя ее терзали сомнения. Может, у мужчин все работает именно так: чем дольше воздержание, тем сильнее потом эмоции, но у нее, судя по всему, выходило строго наоборот. С тем же успехом она могла бы сейчас поцеловать канделябр в гостиной: только холод — и ни намека на страсть. А что же будет еще через три недели? Может, к тому времени она вообще разучится заниматься любовью? Будет лежать, как престарелая и до чертиков благовоспитанная английская леди? В панталонах с начесом и огромном чепце? А если к брачной ночи у нее внутри все ссохнется или порастет мхом? Игорь повозится немного из вежливости, а потом плюнет на это дело и прямиком из спальни побежит искать любовницу? Вот почему из всех парней мира Господь послал ей именно этого, романтичного до занудства?

— Угу, — буркнула Юна и отвернулась к холодильнику. Во-первых, чтобы Игорь не заметил, как сильно она расстроилась, во-вторых, чтобы немедленно зашлифовать печаль персиковым йогуртом. Не печенье Айгуль, конечно, но хоть немного сладости.

— Так что, ты наделала этих снимков, а дальше?

— Хочешь посмотреть? — Юна застыла с ложкой у рта.

— Конечно, хочу! Пусть будет сюрприз к свадьбе, не хочу портить твою задумку.

— А… — разочарованно протянула Юна. — Ну да…

— Я не об этом. Тот фотограф разместил снимки без твоего согласия?

Вот он, удачный момент, чтобы успокоить Игоря, отряхнуть от пыли нимб и крылышки… И навеки закопать свою совесть.

— Что ты молчишь? — не унимался жених. — Я прав, да? Так бы сразу и сказала! Я его засужу! Как он мог без твоего согласия…

— Не надо! — торопливо перебила Юна. — Пожалуйста. Я сама. Они рассказали про конкурс. И мне захотелось! Ну, я же никогда не пробовала… А вдруг? Вдруг я выиграю?

— Для меня — ты уже победитель, — Игорь клюнул ее в висок. — Но фотографию с конкурса сними. Ладно я. А если отец узнает?

— Но откуда?! Ты ведь не собираешься?..

— Я? Нет, конечно. Но ты же понимаешь, что это всего лишь вопрос времени. Прошу тебя, — он заглянул ей в глаза. — Пожалуйста.

— Ладно. Я заеду к Роме и…

— А он здесь при чем?

— Ну, он лучше разбирается…

Юна не успела придумать идеальное оправдание и уже решила, что Игорь снова затеет допрос с пристрастием, как вдруг помощь пришла, откуда не ждали. В кои-то веки Елена Геннадьевна появилась на кухне вовремя. Затягивая шелковый пояс халата, она вплыла, как королева в тронный зал, и одарила улыбкой подданных.

— Гошенька, ты уже тут… Прости, я не успела привести себя в порядок.

Лукавство, конечно. Юнина мама никогда не покидала спальню, не приведя себя в порядок. Юна и сама не помнила, когда в последний раз видела мать без макияжа и укладки, вот и теперь Елена Геннадьевна выглядела так, словно не один час провела перед зеркалом и хоть сейчас могла принять половину городской думы. Даже ее шелковый халат был в разы наряднее, чем излюбленные спортивные штаны Юны.

— Да где же эта Айгуль? — нахмурилась мама. — Просила же ее убраться наверху…

— Наверху?! — Юна в ужасе покосилась на Игоря, и он округлил глаза.

Если Айгуль доберется до ее комнаты, если увидит все разнообразие форм и размеров…

— Ты что, еще не выкинула? — прошептал Игорь.

— Куда? В окно?!

— Что ты там не выкинула? — с любопытством осведомилась Елена Геннадьевна.

— Ничего! — и Юна бросилась наверх со скоростью заправского спринтера. — Айгуль! Айгуль, ты где?

К счастью, домработница только-только подтаскивала пылесос к Юниной двери, и девушка прытко протиснулась вперед и закрыла собой вход в спальню, как вышибала в ночном клубе.

— Не надо… — с трудом переводя дыхание, выпалила она. — Там все чисто!

— Да как же!.. Елена Геннадьевна же велела…

— Вот у нее и уберись! — Юна проскользнула в комнату и предусмотрительно повернула замок.

Вынести вчерашние подарки незаметно — вот, что должны были назвать «Миссия невыполнима». Спрятать под одежду? Распихать по карманам? Разложить во все сумочки? Даже тогда осталась бы еще как минимум половина добра. В пакетах? Слишком заметно. А если под матрас? Ну, хотя бы на время? Нет. Спать на таких буграх не вышло бы даже у пьяного грузчика.