Такую груду резины, силикона и латекса с батарейками и без требовалось незамедлительно зашлифовать спиртным. Не в прямом, конечно, смысле. Не для дезинфекции. Строго внутрь — для успокоения. Юна так или не поняла: либо все ее подруги сошлись в чувстве юмора, либо все они откуда-то узнали о том, что Игорь не стал тестировать все стороны отношений до брака. И поскольку Юна рассказывала о своем маленьком секрете только Ире, все подозрения пали именно на нее.

— Только не смотри на меня так! — Ирка подсела к невесте, когда та, закончив с распаковкой подарков, уединилась за дальним столиком с тремя порциями «космополитена». — Я тут ни при чем!

— Тогда откуда такое массовое желание порадовать меня мужезаменителями?

— Понятия не имею! — Ира взяла один из коктейлей и махом отпила половину бокала. — Чертовы американские комедии…

— Это ужасно, — Юна закрыла лицо руками. — Куда я теперь все это дену? Спасибо, что хоть стриптизера не вызвала!

— Ну… — Ирка замялась, кашлянула — и опрокинула в себя остатки коктейля.

— Кто у нас тут невеста?! — раздался со стороны барной стойки зычный мужской голос.

— Мать твою… — обреченно выдохнула Юна. — Тебе не жить!

— Ну прости! — Ира сделала виноватое лицо и умоляюще подняла брови. — Откуда я знала, что тебя расстроят даже намеки на секс…

Ответить Юне было не суждено. Разгоряченная толпа жаждала зрелищ и, не медля ни секунды, указала стриптизеру на виновницу торжества. Несчастную невесту вытащили в центр зала, усадили на стул, и мускулистый парень, натертый автозагаром и маслом, как курица-гриль, принялся трясти перед ней крепким задом.

Юна жмурилась, отворачивалась, краснела, но никто и не подумал прекратить пытку раньше, чем через три приватных танца.

— Может, кто-нибудь еще хочет? — робко поинтересовалась Юна, когда ей уже начало казаться, что бронзовые кубики будут преследовать ее вечно.

— Я! Я! Я! — наперебой завизжали девчонки, и, воспользовавшись суматохой, Юна вернулась за свой столик, предварительно заказав еще парочку коктейлей.

— Извини, — Ира, мучимая чувством вины, не участвовала во всеобщем веселье. — Я думала, ты заценишь шутку.

— В жизни так не смеялась, — мрачно пробубнила Юна в бокал.

— Все настолько плохо, да? Игорь так и не созрел?

— Не-а.

— Вот что за мужики пошли, а? Раньше от них надо было бегать с перцовым баллончиком, а теперь собственного жениха фиг затащишь в постель.

— Забей, — вздохнула Юна. — Я уже не знаю, может, это со мной что не так…

— Глупости! Этот Игорь мутный тип, я тебе сразу сказала! В конце концов, ты ему ничего не должна. Отмени все к едрене фене, пока не поздно! Я же вижу, что ни фига ты не похожа на счастливую невесту!

— Да какое там… — отмахнулась Юна. — Уже все почти готово к свадьбе… Нет, ну ты скажи: я же ведь не уродина!

— Вот балда! Ты — богиня, сто раз тебе говорила!

— Ну! — Юна сделала большой глоток. — Вон даже голубой фотограф так сказал! Типа из меня бы модель вышла… Я — роскошная и все такое… На конкурс моделей плюс-сайз меня отправил. Только… — Юна икнула и упрямо повторила: — Только никому!

Ира изобразила, как застегивает рот на молнию и выбрасывает невидимый ключик, а потом поиграла бровями.

— А фотограф-то твой шарит!

— Мама говорит, это просто из-за денег…

— Фигня! — безапелляционно отрезала Ирка. — Когда твой Роман меня снимал, ничего такого не сказал. Просто щелкал камерой и все. А я старалась!

— Да? — с надеждой спросила Юна.

— А то! Вот уж кто точно шарит в красоте!

— Эх… — Юна печально заглянула в опустевший бокал и взялась за следующий. — Жалко, что голубой… Симпатичный такой!

— А вот тут лично меня терзают смутные сомнения, — Ира прищурилась. — Мой гей-радар не сработал.

— Какой там у тебя радар! Он только у геев и бывает! — Юна скептически хмыкнула.

— Ничего подобного. Если бы ты тоже отучилась год в Амстердаме, у тебя бы у самой был. Рома совершенно не тянет на гея, поверь моему опыту!

— Да ну тебя. Не стал бы он врать, — Юна задумчиво поковыряла трещину на столе. — И вообще. Я выхожу замуж. Я выхожу замуж!!! — крикнула она изо всех сил, и толпа девушек, подхватив посыл, весело заулюлюкала…

Очнулась Юна на своей кровати, не понимая, где находится, и как там оказалась. Похмелье включило весь свой пыточный арсенал, и теперь Юн боялась пошевелиться, чтобы не вызвать волну тошноты, головокружения или гудящей, вибрирующей боли.

— Божечки… — голосом мужика без определенного места жительства и возраста прохрипела она.