– "Согласно приказу по Мииру No 2356/2357 от 25.04.31. выдача сала приостановлена. Выдача граблей завершена. Выдача тяпок продолжается, но уже по коммерческим ценам. Лопаты кончились. Чулки можно получить у товарища Конкордневой-Златовой. Членам профсоюза в 16.30 в порядке живой очереди будут выдаваться носки".

Корейко дошел до середины коридора и остановился возле плаката с надписью:

НЕ ДРЕЙФЬ, МИИРОВЕЦ!

ДАЕШЬ СОЦСОРЕВНОВАНИЕ!

Ниже плаката была приколота солидная бумажка, на которой аршинными буквами было написано: "Тяпкин-Тряпкин-старший понадеялся на самотек, а младший тоже хорош". Рядом с аршинными буквами наискось было написано красными чернилами:

"Партийная и комсомольская прослойки Миира бракуют и корят за отсталость следующих товарищей: Зубочистку, Кириленко, Наливайко, Смесь, Беляковича, Магончука, Кравчука (очень особо), Корагина (завирается), Лещенко (последнее предупреждение), Прищепу и Панченко", ниже фиолетовыми: "Предлагаю взнуздать и бросить на низовку за обыкновенный хилес культуртрегеров К.Б.Нагишом и И.И.Одетого. Тов. Н.Селиверстова", еще ниже гвоздем к стене была прибита осьмушка листа с анонимным возмущением: "Почему монотонно молчит коллектив Миира по поводу безобразного поведения товарища Стульчикова-Пеночкина?" Пока Александр Иванович читал всю эту ахинею и раскидывал мозгами по поводу прочитанного, его чуть не сшибли раскрывшейся дверью с табличкой "Отдел булавок". Из пахнущей мытым полом комнаты выскочила барышня с решительно дьявольскими глазами и спешно направилась к группе миировцев, облепивших окно в конце коридора.

– Представляете, товарищи, – гаркнула она на ходу.
– Стягунчиков правым уклоном страдает! Все думали левым, а он правым! Мне только что позвонили!

– Да не может этого быть...

– Стягунчиков?!

– Враки!

– Сын сукин он. Я всегда говорил, что в голове у него сквозняк.

– Вот это шок! Ай-да Стягунчиков, подлец этакий!

– Аида Васильевна, а сведения точны?

– Вне всяких сомнений. Светозаров звонил!

– Позор на все учреждение!

– А наши председатели тоже хороши! Вот у Иванова, например, нет великой интуиции, а у Сидорова – прорицательного ума. Как вы думаете, кто из них обладает даром творческого воображения? Конечно, никто. Они только и умеют строгие приказы отдавать. Знаете, что мне вчера сказал личный секретарь товарища Иванова? Иванов и Сидоров – финансово обеспеченные люди! И скоро у наших шефов будет не один авто, а целых два.

– А я всегда вам говорила, что Иванов перспективу не видит.

– А Сидоров рисковать не умеет.

– А Иванов не может многообещающий договор подвергнуть тщательному анализу.

– А вы знаете, что кредитное соглашение с Италией на триста пятьдесят миллионов лир уже заключено? Вот где работа была! Вот где работают способные Ответ-работники. Не то что наши миировцы!

– Да, ворочать советскими миллионными суммами – это вам не шуточки шутить!

– Иванов, по-моему, вообще не думает о растущей известности Миира.

– Это Сидоров не думает, а Иванов как раз думает!

– Вы хоть сами понимаете, что сказали?

– А что такое?

– А в чем дело?

– Вы сказали глупость!

– Я, например, хотела сказать, что приемов Миир давно не устраивал.

– Тоже мне сообщили!

– А вы человек, которому присущ только сухой цивилизованный юмор.

– Опять туманно и непонятно говорите!

– Ах! ах! ах!

– Да! да! да!

Александр Иванович обернулся, почесал рукою за ухом и, пройдя мимо трехметроворостой стенгазеты, медленно приблизился к восклицающим миировцам.

– Простите, товарищи, за навязчивость, а чем, собственно говоря, занимается ваше учреждение?

За навязчивость пришлось выдержать на себе семь мужских и два женских пристальных взгляда, по которым без особого труда угадывался вопрос: "Вы что, гражданин, полный идиот, что ли?" А в поросячьих глазках вышеупомянутой Аиды Васильевны даже блеснул веселый огонек, изо рта вылетело деревянное, полное сарказма замечаньице:

– В Миире идиотизмом не занимаются, тут люди работают!

– Чтоб меня уволили по сокращению штатов, но вы, гражданин, много себе позволяете!

Голос этот принадлежал худощавому мужчине в синей жилетке. – А он лобан!

– А почему лобан?

– Да вы посмотрите на него: ни лица, ни морды, один лоб – и тот безобразный! – пробасил сероглазый тип, хлопая себя по брюху.

– Благодарю вас, – с гусарской надменностью процедил Корейко и, поклонившись соответствующим образом, отошел от глупых миировцев и уселся на один из трех стульев напротив двери с табличкой "Бухгалтерия".