— Но ведь не попробуешь, не узнаешь. Ты удивительно мыслишь… А вдруг он твой мужчина, просто ты невнимательна? Я не настаиваю, Сэра, но подумай… Ты очень сильно ему нравишься, но он видит тебя насквозь, поэтому и не делает серьезных шагов. Понимает, что бесполезно — ты как неприступная скала — взгляд ледяной… Иногда как зыркнешь…

Наступило неловкое молчание, мы обе взяли паузу в размышлениях, шли рядом, думая о чем-то своем. Я видела, что девушка волновалась, да и сам разговор дался ей с трудом, все же брата она любила и желала ему счастья, но как я и писала раньше — не мой.

Это сложно объяснить, но чувства внутри не обманешь. Каким бы замечательным и воспитанным Дьён не был, я четко и ясно ощущала, что это не мой человек. Да и о каких отношениях может идти речь, если я из другого мира? Не укладывается в голове до сих пор.

— Сэра, знаешь…

Риска договорить не успела. Мы обе замерли, чувствуя резкий, дикий холод и синхронно обернулись, ожидая увидеть источник, но…

Ничего. Пустота…

— Как будто зимой повеяло, — тихо шепнула волчица, все еще всматриваясь в пустую улицу, — не ходи за мной, я проверю.

Она тут же припала к земле, по хищному оскалилась и рванула в темноту, не производя при этом ни единого звука.

Потрясающе…

Время тянулось медленно, холод усиливался, я всматривалась в пустоту, вновь вспоминая ужас Лирдера, а затем…

Еле заметный зеленый импульс… Он блеснул в темноте…

Показалось или…

Я хотела пойти за подругой, но Риска появилась передо мной так же внезапно, как и исчезла.

— Там никого нет. Даже странно… Ладно, идем домой. Ты после работы наверное устала, сегодня было много больных?

Я писала ответы на вопросы, которых оказалось не мало, и при этом заметила, что походка Риски изменилась.

Это не сразу бросилось в глаза, но она начала прихрамывать на левую ногу… Показалось или…?

Поведение подруги не изменилось, она так же улыбалась, как и раньше, довольно жестко отзывалась о Керене и с сочувствием вставляла фразы о своем брате…

Холод в моем теле лишь усилился…

Я шла рядом с Риской и тряслась, как осиновый лист, не понимая, что происходит.

— Ладно, молчунья, — хмыкнув, волчица обернулась прямо у меня на глазах. — до вечера. Смотри, не засни! Ты обещала мне поход в таверну, подруга, и уже не отвертишься!

Ох, и зачем я согласилась?

— Что с тобой? — Риа замерла на пороге, наблюдая за тем, как я беру купленный недавно клинок, — для охоты поздновато, не находишь?

— Я тревожусь, — нахмурилась я, отдав пергамент волчице, — в сердце тревога, но не понимаю, почему. Риа, а тебе не холодно?

Женщина отрицательно покачала головой, нахмурилась, показывая тем самым, что последняя моя запись ей ни капельки не понравилась.

Весь день я куталась в плед, пыталась согреть замерзшие руки и восстановить дыхание, но не получалось. Я словно съела целый брикет мороженого, запила его ледяным молоком и вышла на улицу в лютый мороз в одном купальнике.

— Может лучше остаться дома? Вы с Риской потом в таверну сходите, к тому же на входе тебя заставят оставить клинок, у тебя нет прав носить его с собой в таких местах.

Мысль была здравая, но я чувствовала, что что-то не то. Этот странный зов в сердце… Мне дико хотелось увидеть подругу, тянуло к ней со страшной силой и при этом невероятное чувство тревоги нервировало весь день.

— Береги себя, — слова Риа были переполнены сомнениями, но я приняла решение. Закрыв за собой дверь, я вышла на улицу, сделала глубокий вдох и немного успокоилась.

Почему-то из головы не выходил один момент — подруга стала хромать, хотя… может я просто раньше этого не замечала?

Отбросив в сторону мысли, я закуталась в плащ, перепрыгнула огромную лужу, чуть не испачкав подаренные Диланом сапоги, и направилась к таверне.

“Три порося” как всегда ломилась от народа. Еще при выходе на главную улицу можно услышать душевные завывания менестреля, звуки разбитого стекла и хмельной гогот местного народа. Жители эту таверну любили, да и славилась она своим пивом на многие страны. Со слов Дьёна, сюда даже из Ковена магов тайком шастают, желая отвлечься от повседневной рутины и бесконечных интриг.