Ретиф поставил ногу на ступеньку веревочной лестницы, наклонился, поднял Магнана за шиворот, поставил рядом с собой. Жара была удушающей, хоть они и находились в самом начале глотки Бронзового Бога.

– Что... что... что... про... про... про...
– заикаясь, пробормотал Магнан, пытаясь ухватиться за веревку.

– Скорее, Ретиф!
– нетерпеливо сказал Франтспурт.
– Из ноздрей ведет потайной ход!

Ретиф помог Магнану вскарабкаться по лестнице. Они вошли в тоннель, проложенный в металле, и, следуя за спизмом, начали спускаться по шероховатым ступенькам. Снизу до них доносились недоуменные голоса хугских стражников.

– Полный порядок, - сказал Франтспурт.
– Передохните немного, а потом я познакомлю вас с ребятами.

Они зашли в пещеру с самодельным каменным полом, освещенную лампами, в которых тускло горели ароматичные масла. Сотни глаз, расположенных на концах тонких трубочек, уставились на пришельцев. Красным спизмам из клана Франтспурта не сиделось на месте - они перемещались подобно крабам на средиземноморском побережье. В углах пещеры стояли бледно-голубые спизмы на длинных ногах; в нишах и на полках сидели крохотные зеленые спизмы, а рядом с ними - оранжевые с белыми пятнами. Темно-вишневые спизмы свисали с потолка, как сталактиты, махая в воздухе тремя ногами.

Магнан изо всех сил вцепился Ретифу в руку.

– Г-господи п-помилуй, Ретиф!
– задыхаясь, пробормотал он.
– Может, мы умерли, и моя тетушка Минерва оказалась права...

– Знакомься, Ретиф!
– весело воскликнул Франтспурт, вспрыгивая на каменный пьедестал в центре пещеры.
– Это - наши ребята. Мы с ними не один пуд соли вместе съели, и хоть сейчас они очень стесняются, ни один не отказался помочь, когда стало известно, что ты попал в беду.

– Поблагодари их от моего имени и от имени мистера Магнана. Ощущения были незабываемыми, правда, мистер Магнан?

– По крайней мере я никогда их не забуду.
– Магнан шумно сглотнул.
– Но послушайте, Ретиф, как вам удается разговаривать с нечистой силой? Вы... надеюсь, вы... не заключили договор с дьяволом?

– Эй, Ретиф!
– громко сказал Франтспурт.
– Твой друг, кажется, напичкан расовыми предрассудками?

– Конечно нет!
– возмущенно воскликнул Магнан.
– Лучшие мои друзья, независимо от цвета шерсти, отъявленные негодяи... э-э... я хочу сказать, в нашей профессии приходится встречаться...

– Мистер Магнан немного не в своей тарелке, - объяснил Ретиф.
– Он никак не думал, что ему придется играть активную роль в событиях сегодняшнего дня.

– Кстати, о сегодняшнем дне, - сказал Франтспурт.
– Надо как можно скорее вывести вас на поверхность. Помпы начнут работать с минуты на минуту.

– Куда вы собираетесь уйти, когда вас начнут выкуривать?

– Мы проложили маршрут по канализационным трубам, которые выходят на большое поле в нескольких милях от города. Остается надеяться, что там нас не будут поджидать вооруженные стражники.

– А где находятся помпы?
– спросил Ретиф.

– Наверху, в животе Ик-Руки-Ноги.

– Кто ими управляет?

– Несколько священников. Почему ты спрашиваешь?

– Как можно туда попасть?

– В живот ведут несколько потайных ходов. Но сейчас нельзя терять времени на осмотр достопримечательностей...

– Ретиф, вы что, с ума сошли?!
– вскричал Магнан.
– Если священники нас увидят, нам крышка! На той самой кастрюле, где нас сварят в масле!

– Мы попытаемся увидеть их первыми. Франтспурт, ты сможешь найти дюжину-другую добровольцев?

– Для того, чтобы залезть в бронзового бога? Не знаю, Ретиф. Ребята очень суеверны...

– Мне необходимо, чтобы они совершили отвлекающий маневр, пока мистер Магнан с моей помощью не начнет переговоры...

– Кто, я?
– пискнул Магнан.

– Переговоры?
– Франтспурт презрительно фыркнул.
– Великие небеса, Ретиф, разве с хугами можно о чем-нибудь договориться?

– Кха, гм...
– Магнан откашлялся, прочищая горло.
– Вы плохо представляете себе, мистер Франтспурт, на что способен истинный дипломат.

– Ну что ж...
– Франтспурт повернулся к своей аудитории, что-то прожужжал, потом соскочил с пьедестала. Его тут же окружили спизмы самых разнообразных размеров и расцветок.
– Мы готовы, Ретиф! Вперед!

Изнутри живот Ик-Руки-Ноги был похож на гигантскую пещеру. В дальнем ее конце хугские рабочие бросали в топку огромной печи старые башмаки, связки журналов, ломаные изделия из пластика. В пещере царил полумрак, лишь отблески света играли на металлических стенах. От чадного воздуха слезились глаза.