— А чего так?

— Да сильно у неё там всё заморочено. Нет, она мне всё подробно рассказала, но, своя рука, как говорится, всё равно — владыка. Не дай бог чего перепутаю — мало не покажется.

— Слушай, а я тоже маг? Ну хоть маленько?

— Вот уж чего не знаю — того не знаю. Чего-то речи об этом ни с кем ни разу не заходило. Вот в себя придёшь — там и понятно будет.

— Ясно, — слегка скис мой собеседник, — ладно, пора сворачиваться и выдвигаться дальше. А то мы так и год телепаться можем.

— Это точно, — согласилась я и отправилась к воде — отмывать посуду.

Дальнейшее наше путешествие до самых Феткиных гор прошло настолько спокойно и ровно, что, с непривычки, было даже как-то не по себе. Кошка уже совершенно поправилась, но что-то еле уловимо поменялось в её поведении. Я всё никак не могла понять, что именно. А она стала какой-то мягко-спокойно-уверенной. И при этом, как бы это объяснить, — более мудрой, осторожной и… опасной для нежелательных гостей. Часто на привалах садилась рядом со мной и смотрела в глаза, как будто мне снова нужно было о чём-то догадаться. О чём-то значимом. А мне всё не хватало то ли времени, то ли тяму её понять.

— Прости, роднулька, я, наверное, просто жутко бестолковая, — говорила я ей.

Мы обнимались и молчали, думая каждая о своём.

Так, в общем-то, достаточно быстро двигались длинным путём через Оглим. В нём хорошо затарились продуктами и оставили телегу, решив дальше идти пешком. Там же от местных с горечью узнали и о гибели Миры. И о том, что северная принцесса на следующий же день уехала домой — в Афлаим. Что Аксель рвёт и мечет во дворце, потому, что экспедиция поисковиков успехом не увенчалась и как искать наглецов, похитивших самого короля — непонятно. Все силы брошены на то, чтобы снова найти их след, но всё без толку. А знахари Крайта неотступно охраняют королеву. Новый травник Оглима — молодой спокойный парень с проницательными серыми глазами — пристально, внимательно молча разглядывал нас, как будто что-то то ли понял, то ли знал про нас, но так ничего и не сказал. Только очень долго смотрел нам вслед. Я чувствовала это спиной.

И вот, мы с Рысей и нашими новыми спутниками снова шли этой такой уже знакомой лесной тропой. И чем ближе мы подбирались к горам, тем сильнее волновался Сорган. Хоть и очень старался это скрыть. Оно и понятно — совсем скоро будет решаться его судьба. Я тоже несколько напрягалась, потому, что идей по части того, как связаться с Белиалом, всё не возникало.

Ранним, непривычно промозглым утром мы с величеством сидели у костра, пытаясь согреться травяным чаем. Ночью был туман, густо растянувшийся от близкой реки. Без палатки и телеги с сеном спать сегодня было мокро и холодно даже в обнимку с кошками.

— Слушай, давай начнём с самого начала, — предложил Сорган, — как ты с этим Белиалом вообще познакомилась?

— Ой, можно сказать, волею случая. Мы с Фетой совершали вылазку на ту сторону гор, а он там в её любимой таверне поджидал. Так вот, пока она на рынок бегала — он меня и вычислил. Сам подсел и заговорил.

— Так может попробовать сделать то же саме?

— В смысле, попытать счастья в той же таверне? — с сомнением протянула я, — это очень маловероятно, мне кажется. Ну не будет же он, в самом деле, всё это время каждый день, в надежде на встречу, поджидать нас там. Хотя, если других идей не возникнет, всё равно попробуем. Только рискованно это, спалимся "на раз" — у нас же глаза без их любимого фиолета — Белиал меня так и вычислил. Одна надежда, что Сол и Фета всё же выкрутятся и прибудут вовремя. Утешает, что все усилия Акселя ни к чему не привели. Я всю дорогу пальцы крестиком держу — только бы у них всё получилось, и они прибыли вовремя. Иначе, мы с тобой на той стороне будем весьма бледно выглядеть.

— Да уж, положение, — поморщился Сорган и пнул сапогом бугорок слипшихся листьев и хвои.

К моим ногам подкатился рыжевато-коричневый круг.

— Это что это? — наклонилась я и взяла его в руки, разглядывая находку, — Гриб?!

Величество тоже с подозрением уставился на землю. На месте разворошенного бугорка торчала крепкая толстенькая белая ножка.

— Ничос-се! Да это же боровик! — как ребёнок ликовала я, — Это же настоящий белый гриб! Это ж мы сейчас какую шикардосину наваяем!

— Ты уверенна, что это съедобно? — настороженно переспросил он.

— Не сомневайся, величество, это не просто съедобно, но и безумно вкусно, отозвалась я уже шаря по округе в поисках собратьев царского гриба, — давай, не филонь, поднимайся и ищи такие же. Буду тебя сегодня роскошным завтраком потчевать. Зря, что ли, сметану с собой тащим.

Скрашивая серое начало дня, мир заиграл радужными красками. Я азартно шастала по кустам. Сорган тоже увлёкся "тихой охотой". Сбор грибов, особенно там, где они есть — само по себе немалое удовольствие. Через пол часа мне пришлось уже тормозить разошедшегося не на шутку напарника, потому, что грибочков уже была приличная горка, я тащить их с собой — бессмысленно.

— Сорган, хорош! — смеялась я.

— Сейчас — сейчас, вон тот последний только срежу. Ну, глянь, каков красавчик! — с горящими глазами величество тащил мне очередную порцию крепышей.

— Всё, пошли к воде — мыть будем, да чистить.

К грибам решила запечь картошки. В Оглиме взяли немного прекрасно подходящих для этого случая жёлтых клубней из рассыпчатых сортов. Картофелины хорошенько намыла, настрогала на шайбы, присыпала солью и травками и насадила на веточки, заменившие шампуры. Пока Сорган растягивал фольгу, я порезала грибочки и нарубила лучок. Жарить решила на солёном деревенском сале. Глотая в предвкушении слюну, растопила кусочки ароматного шпика, кинула кубики лука, немного поджарила и загрузила красивые пластики боровика. Гриб тотчас же ужался и дал сок. Потушила минут пятнадцать и добавила сметану. Много — всю, что была. Затем, разворошила угли и на медленном огне начала выпаривать жидкость. Вокруг импровизированной сковороды расположила палочки с картофелем. Вскоре аппетитнейшие грибочки в густом соусе с запечённой картохой были готовы. Быстро погрела над затухающим огнём начавший черстветь хлеб, который у меня уже чуть ли не вырвал из рук вконец одуревший от витавших вокруг запахов Сорган, и, наконец, приступили к царской трапезе.