– Оборотень? – переспросила она, инстинктивно понизив голос, словно это слово нельзя было произносить громко, потому что оно могло навредить. – Оборотень? Ты хочешь сказать, сумасшедший?

– Нет, оборотень. Тот человек считает, что это настоящий оборотень.

Камилла внимательно всматривалась в лицо Лоуренса, желая понять, не издевается ли он над ней. Но канадец выглядел совершенно невозмутимым.

– Ты хочешь сказать, что имеешь в виду тех, с кем ночью происходят превращения: у них вырастают когти, клыки, тело покрывается шерстью, да? Ты говоришь о тех, кто после этого сразу мчится жрать кого ни попадя, а на рассвете прячет шерсть под пиджаком и идет на работу?

– Именно так, – серьезно произнес Лоуренс. – Я говорю об оборотне.

– И у нас тут якобы завелся оборотень?

– Да.

– И он еще зимой начал убивать овец?

– По крайней мере, убил десятка два за последнее время.

– А ты-то сам в это веришь? – с сомнением спросила Камилла.

Лоуренс пожал плечами, чуть заметно усмехнулся:

– God. Конечно, нет.

Камилла встала, улыбнулась, взмахнула руками, словно желая разогнать тьму.

– И кто же тот чокнутый, который тебе это сказал?

– Сюзанна Рослен.

Потеряв дар речи, Камилла не отрываясь смотрела на канадца, по-прежнему невозмутимо сидевшего на ступеньке со шлемом в руке.

– Лоуренс, это правда?

– Правда. В тот вечер, когда ты чинила что-то в туалете. Она сказала, что это оборотень, чертов придурок, заливший кровью целый район. Поэтому у него зубы не такие, как у нормальных волков.

– Это Сюзанна сказала? Ты действительно имеешь в виду Сюзанну?

– Да. Толстуху.

Камилла, вконец раздавленная, замерла, безвольно свесив руки.

– Она сказала, – продолжал Лоуренс, – что этого чертова оборотня… – он на секунду замолчал, подбирая слово, – разбудили волки, вернувшиеся сюда, и что теперь он прикрывается ими, чтобы скрыть свои преступления.

– Но Сюзанна же не сумасшедшая, – пробормотала Камилла.

– Ты сама знаешь, она совершенно чокнутая.

Камилла не ответила.

– Ты ведь сама это знаешь, – снова заговорил Лоуренс. – Я тебе еще не все сказал, – добавил он.

– Может, зайдем в дом? – попросила Камилла. – Я замерзла, совсем замерзла.

Лоуренс посмотрел на нее и рывком поднялся на ноги, словно только что заметил, как неприятны Камилле его слова. Девушка любила толстуху. Лоуренс обнял ее, погладил по спине. Ему доводилось слышать столько нудных историй о старухах, обернувшихся медведицами-гризли, о медведицах, превратившихся в снежных куропаток, о куропатках, в которых вселились неприкаянные человеческие души, что все эти басни до смерти ему наскучили. Человек всегда враждовал с дикой природой. А здесь, в крохотной Франции, люди и вовсе от нее отвыкли. Да к тому же Камилла так любит толстуху.

– Пойдем в дом, – тихонько сказал он, зарывшись лицом в ее волосы.

Камилла не стала зажигать свет, чтобы не пришлось снова вытягивать из Лоуренса каждое слово. Взошла луна, и все было видно. Камилла забралась с ногами в старое плетеное кресло, обхватила руками колени. Лоуренс открыл банку винограда в водке, положил десяток ягод в чашку, подал Камилле. Нацедил себе немного водки.

– Может, напьемся? – предложил он.

– Этой банки нам не хватит.

Камилла съела ягоды, бросила косточки на дно чашки. Она могла бы выплюнуть их в камин, но Лоуренс был против того, чтобы женщина плевалась косточками в камин, ведь она должна быть выше мужчин с их грубыми манерами и привычкой постоянно плеваться.

– Поверь, меня огорчает эта история, – проговорил он.

– Наверное, Сюзанна начиталась африканских сказок, – устало предположила Камилла.

– Все может быть.

– В Африке есть оборотни?

Лоуренс развел руками:

– Думаю, есть. Только там люди, наверное, превращаются не в волков, а в гиен или шакалов.

– Что ты еще мне хотел сказать?

– Она знает, кто он.

– Оборотень?

– Да.

– Скажи кто.

– Массар, парень, работающий на бойне.

– Массар? – воскликнула Камилла. – Господи, почему именно Массар?

Лоуренс смущенно потер щеку.

– Не молчи, – приказала Камилла.

– Потому что у него не растут волосы на лице и на теле.

Камилла твердой рукой протянула пустую чашку, и Лоуренс положил ей еще ягод.

– Что это значит – не растут волосы на теле?

– Ты видела этого типа?

– Да, один раз.

– У него действительно безволосая кожа.

– Я что-то не пойму. – Камилла помрачнела. – У него на голове растут волосы, как у тебя и меня. Челка весь лоб закрывает.