Офис сенатора не найти было невозможно. При таком количестве указателей промахнуться мог разве что полный дебил. А у Алекса под рукой была умнейшая женщина планеты, практически. Во всяком случае, она так думала. И как минимум с этим тестом на интеллект она справилась.

В приемной сидела очень приятная леди слегка за тридцать. Подтянутая, ухоженная, в полной комплектации, в отличие от приснопамятной секретарши из редакции. Она представилась Сьюзен, ассистентом сенатора, уточнила, по какому поводу явились посетители, и попросила обождать, пока мистер Брукс завершит важный разговор. Из тона было понятно, что неважных разговоров мистер Брукс не ведет в принципе, но он человек открытый и демократичный, и всегда найдет время для любого человека. Как ей удалось вложить столько информации в одно короткое предложение, оставалась удивляться, но, наверное, чтобы пробиться на такую должность, нужно обладать немалыми талантами. Помимо комплектации. Алекс с трудом отвел взгляд от скромного декольте, выгодно подчеркивающего достоинства, скрытые ниже.

Изображения сенатора преследовали посетителей, стоило им шагнуть на этаж. Здесь же можно было полюбоваться на единственный трехмерный портрет в полный рост, рядом с которым любой желающий мог запечатлеть себя в процессе рукопожатия с кумиром. Неукротимый Ронни ослепительно сиял белозубой улыбкой. Своему успеху Рональд Брукс был обязан сверхъестественной харизмой, энергетикой и обаянием. Алекс был натуралом, поэтому относился к сенатору спокойнее, чем женская половина человечества и немногочисленная часть недомужчин, имеющих альтернативные сексуальные воззрения. Однако детектив не мог не признать, что Брукс достаточно привлекателен. Для тех, кого привлекают мужчины. Высокий, почти под два метра ростом. Неплохо сложенный. Он не был красавчиком — лицо портил слишком тяжелый подбородок, крупноватый нос и небольшой шрам на скуле, который, если верить масс-медиа, не был единственным на теле сенатора, и появился, когда еще молодой Ронни участвовал в боевых действиях против пиратов Вольных Секторов, с которыми Содружество вело нескончаемые войны. Вот такой он, обычный народный герой, защитник прав и интересов простого народа.

Алекс в ожидании аудиенции пялился то на сенатора, то на достоинства его ассистентки. Последнему занятию мешали прошмыгивающие мимо сотрудники офиса, которым дама выдавала ценные указания. Выражение, с которым указания принимались к исполнению, выдавали, что ассистент — это вам не секретарша. Женщина обладала здесь определенной властью. Китиарку же интересовали совершенно другие материи. В очередной момент затишья, пока в приемной никого не было, она встала, подошла к фигуре сенатора, но вместо того, чтобы пожать протянутую руку, наклонилась и подняла из-за нее смятый в комок разноцветный листок, по всей видимости, рекламную листовку.

— Что, сильно достаёт? — Тайни протянула бумагу ассистентке, и та быстрым движением выкинула улику в утилизатор.

— Не подумайте, — со смущенной улыбкой произнесла Сьюзен, — он замечательный руководитель. Просто даже самого идеального руководителя в какой-то момент бывает… много.

— Мистер Брукс, наверное, очень требовательный начальник, — сочувствующе произнесла китиарка, докармливая феминистическую тему. — Много приходится работать?

— Это нормально, — возразила ассистентка. — Он тоже работает допоздна. Бывает, приходится и до восьми задерживаться, и до десяти. А если приходится сопровождать мистера Брукса на какой-нибудь прием, то и ночью, бывает, возвращаюсь. Но я не жалуюсь. Мне нравится моя работа.

'И платят за нее достойно', прозвучало между строк. Очень талантливая барышня. Вот уж у кого врожденный талант к коммуникации безо всяких там китиарских технологий. Натур продукт. Алекса взяла гордость за отечественных производителей.

Сьюзен тем временем перевела взгляд на виртуальный монитор типа того, каким пользовалась Роул, и сообщила:

— Мистер Брукс готов вас принять.

Ассистентка вышла из-за стола и распахнула дверь пред посетителями. Алекс пропустил вперед даму и вошел в кабинет. За широким переговорным столом, на великолепном кресле с кожаной обивкой сидел тот самый Неукротимый Ронни. Галовидение не врало и не преувеличивало его достоинств. От мужчины веяло силой, уверенностью в себе и доброжелательностью. Он встал и протянул руку детективу. Пожатие было твердым, но не агрессивным. Рука оказалась горячей и сухой.

— Здравствуйте, мистер Коллингейм. Как идет расследование убийства моей невесты? — спросил сенатор.

Первой, как ни странно, пришла в себя Тайни.

— Миз Стоунбридж была вашей невестой? — спросила она.

Ну, хоть так. Алекс вообще дар речи потерял.

— Миз?.. — уточнил Брукс, расплываясь в кошачьей улыбке. Скорее, тигриной, поправился детектив. Сенатор напоминал Коллингейму мощного, матерого тигра, поглядывающего на молоденькую самочку, по неопытности забредшую на его территорию. Алексу даже почудилось, как этот тигр медленно кружит вокруг нее, похлопывая полосатым хвостом по бокам. Ну да, якобы невеста-то уже мертва.

— Миз Роул, Китиара, — представилась девушка, протягивая руку. Ладонь ребром, для рукопожатия. Попытку сенатора развернуть кисть и потянуть к себе для старомодного поцелуя, Тайни уверенно пресекла. Не иначе, тоже почувствовала похлопывание хвоста?

— Очень приятно. Вы официальный наблюдатель? — продемонстрировал информированность сенатор. — Уверен, под вашим контролем расследование будет проведено надлежащим образом.

На то, что его только что опустили до уровня школяра, за которым нужен глаз да глаз, Алекс решил внимания не обращать.

— Как и когда вы познакомились с вашей невестой? — спросил он.

— Присаживайтесь, миз, — пригласил сенатор, и даже подошел к китиарке, чтобы подвинуть стул. — Детектив, — Брукс указал рукой на другую сторону стола, и сел на свое место. — Разумеется, заочно мы были знакомы давно. Всё-таки, известные фигуры. Но лично не общались. Четыре месяца назад мы столкнулись на Парадизе-5, где отдыхали. Знаете, — Брукс обратился к Коллингейму, — Хельга в жизни производила неотразимое впечатление. Гораздо сильнее, чем то, что ты видишь по галовизору. Я был просто сражен. Отпуск мы провели вместе. Честно говоря, я мало что запомнил из него, кроме номера в отеле, — смущенно хмыкнул он.