– Нет. Пойду, пожалуй, домой. Есть о чём подумать, – я встал и направился к выходу. – До завтра.

– Пока, – хором сказали девушки.

Дома быстро привёл себя в порядок и поужинал. Лира протянула мне чашку с чаем и сказала:

– Эван, ещё раз хочу попросить прощения за Эльву, – как почувствовала, что сегодня я пойду к ней в гости. – Она не была такой, изменилась пару месяцев назад, стала раздражительной, скандальной. Что случилось, не знаю, до этого она была очень хорошей. Я так говорю не потому, что она моя сестра. Все в округе её уважали, она многим помогла, а потом как подменили.

Я молча кивнул, внимательно смотря на женщину. В глазах не было страха, что её разоблачат в чём-то, взгляд не бегал, смотрела прямо и спокойно.

– Хорошо, бабушка Лира, не переживайте. Всё будет хорошо.

В комнате облачился в тёмную рубаху и штаны, специально купленные в лавке одежды. Повязал тёмный шёлковый шарф на шею, так чтобы можно было накинуть на голову в виде балаклавы и скрыть лицо.

– Авдот, что скажешь об Эльве? Можешь подтвердить слова Лиры? – спросил домового, когда он появился.

– Да, это правда. После появления проклятия её поведение сильно изменилось, – кивнул лоа.

– Есть предположения, кто навёл проклятие?

– Нет. Может быть, Лябун знает, – пожал плечами Авдот.

– Ладно, пусть он меня встретит у дома Эльвы около двух ночи. Я сейчас прилягу отдохнуть, а ты меня заранее разбуди.

– Добро, шаман.

За час до встречи с Лябуном я тихонько улизнул из дома и тенью поскользил по пустынным улочкам Тикруна. Несколько раз замирал в тени подворотен, пропуская стражу и припозднившихся прохожих.

Практически у цели юркнул в узкий неприметный переулок и нос к носу столкнулся с подозрительной фигурой. Человек тоже был весь в тёмной одежде и с мешком в руке. Он икнул от неожиданности, и его рука нырнула к левой стороне пояса. На рефлексе я ткнул его пальцами в горло, сделав шаг влево и вперёд, ударил кулаком в висок. Действовал аккуратно, убивать не хотел. Человек стал оседать, я подхватил тело и бережно уложил. В неверном свете луны обшарил его. На поясе висели нож и небольшой кошелёк, его забрал себе. В мешке лежал какой-то хлам: статуэтки, пустая шкатулка, писчие принадлежности, книга, дорого украшенный кинжал. Если это тащил ночью вор, а мужик никем другим быть не может, значит, чего-то хлам стоит, но мне он не нужен. Бросил мешок и пошёл дальше.

Возле приметных ворот, которые описывал мне Авдот, на лавочке сидел домовой и мотал ножками, поджидая меня.

– Привет, Лябун, – выскользнул я из тени и сел рядом с ним.

– Привет, Эван, - махнул он ручкой.

– Спасибо, что помогаешь. Скажи, когда появилось проклятие у Эльвы?

– Давно, но оно было маленьким и почти незаметным. Я приметил пятнышко проклятия лет десять назад. Оно понемножку увеличивалось. Резко выросло пару месяцев назад, и тогда Эльва слетела с катушек. Начались скандалы и неадекватное поведение.

– С чем связываешь? Может быть, кто-то приходил, или она сама догадывается о чём-то?

– Тут думать нечего! Золото и цепь, которые она украла у мужа. Деньги Эльва потихонечку подворовывала всегда. Тут серебрушку у мужа из кармана вытащит, там из кошелька незаметно пару медяшек возьмёт. И складывала, не тратила. Накопит мелочь, пойдёт поменяет на золотой.

– Ух ты.

– Да. Вот потихоньку и копилось, не особо заметно было. К тому же Эльва была всегда доброй и чуткой. Помогала людям чем могла, участвовала в общественной жизни. Её многие уважали и вспоминали добрым словом, сидя дома на кухне, уж мы, домовые, это знаем. Не спрашивай, как это уживалось в одном человеке, но факт. Проклятие то прибавлялось, то уменьшалось. А когда она не смогла устоять и упёрла у пьяного мужа цепь, оно рвануло, как гнойник, и стало раз в пять больше. Ну и поехало.

– Она так мужа ненавидит?

– Нет, что ты? Любит. Но вот такой выверт, воровала только у него, – пожал плечами Лябун.

– И что мне делать?

– Я не знаю, шаман.

– Пошли, – поднялся я, - отведи меня к ней.

Лябун кивнул и скрылся за воротами. Я перелез через забор, перебежал через двор к окну, у которого ждал меня лоа, и через него пробрался в дом. На втором этаже домовой указал рукой на дверь. Тихонько приоткрыл её и заглянул внутрь. На кровати лежала Эльва. Достал флягу с рунами, припасённую заранее, скользнул внутрь комнаты. Напитал тело ци и по чуть-чуть стал отрывать тёмное пятно проклятия от женщины. Она морщилась, но спала крепко. Вскоре запихал пятно во флягу, вроде бы всё получилось. Осмотрел ещё раз Эльву, она улыбалась во сне. Пока живи, там посмотрим. Выскользнул из комнаты, прикрыл дверь.

– Веди к тайнику, – шепнул домовому.

Через пару минут стоял на чердаке рядом со старым комодом.

– Отодвинь чуть-чуть вправо, – показал на мебель Лябун. – Под этой доской.

Достал из тайника внушительный мешочек. По нему ползало с десяток маленьких квитов, похожих на тараканов, чёрного цвета.

– Принеси, пожалуйста, бумагу и принадлежности для письма, – попросил домового.

Через пять минут, написав Эльве послание, скользил в темноте по улице к переулку, где оставил вора. Мужик всё ещё не пришёл в себя. Вытащил пустую шкатулку из его мешка и переложил туда цепь из мешочка Эльвы. Пересадил всех тёмных квитов на неё. Вот так и появляются проклятые вещи. Вернул всё назад, пожелал удачи вору и поспешил домой. По пути спрятал в развалинах на углу своей улицы фляжку с проклятием. Я не уверен, что руны его смогут сдерживать долго, лучше положить подальше.