– А, Арен, – барон Дарион неожиданно тепло улыбнулся. – Всеобщий любимчик не оценил появление конкурента.

– Но я ему не конкурент!

– Это всего лишь следствие твоего обмана.

Я опустила взгляд. Наверняка с принцем Элоранарром происходило то же, что с лейтенантом Зиннаром: он улавливал мою женскую сущность, и потому инстинктивно относился мягче, чем к любому другому чужому дракону мужского пола, а принц Арендар это чувствовал, как обычно острее чувствуют дети, и ревновал. Если бы он видел во мне девушку, он бы воспринимал всё иначе, но он видел во мне конкурента иного толка – соперника по дружеским играм, мужским посиделкам.

– Мне нужно скорее сдать квалификационный экзамен на следователя, – заключила я.

Это старшие принцы могут быть со мной потенциальной парой, и потому должны относиться хорошо, но принц Арендар рождён другой матерью, для него мой запах не так привлекателен, и он на меня уже слишком обижен, чтобы воспринять нормально.

Барон Дарион вздохнул и снова запустил гребень в волосы.

– Зачем вы расчёсываетесь, если можно магией быстро привести волосы в порядок?

– Это мой обет, – вздохнул Дарион. – Ещё четыре с половиной года с гребнем мучиться.

– Может, я помогу? – я неопределённо взмахнула рукой. – А вы в благодарность дадите мне пару советов по тренировкам.

– Я бы посоветовал тебе не заниматься ерундой, не для тебя это.

– Императрица Ланабет – боевой маг, она была лучшей в выпуске Академии, поступила на службу к гвардейцам, а у императорских гвардейцев довольно высокие стандарты даже для Видящих. Почему я не могу стать боевым магом?

– Потому что она готовилась к этому с детства. Пока ты копалась в чужих сознаниях, она бегала, прыгала и рубилась на полигоне. Она быстрая, ловкая и смертоносная, даже медведеоборотней заламывала в спаррингах.

– По ней не скажешь.

– Ей шрамы маги вывели, она училась вести себя женственно у фрейлин, но поверь, Ланабет опасна. Сама по себе, как избранная дракона, как маг. Ты бы с ней не справилась, хотя ты чистокровная драконица.

Потерев нос, я кивнула:

– Да. Я поздно начинаю, но у драконов долгая жизнь, я могу взять нужную высоту упорством.

– Сможешь ли? – Барон Дарион выдернул из прядей гребешок.

– Смогу, – кивнула я: если бы он посмотрел на тренировки, которые мне устраивали дедушка и отец, он бы понял, что упорства мне не занимать.

– Ну, хорошо, только потом не жалуйся. И если захочешь всё прекратить – не стесняйся об этом попросить, ты менталист, у тебя иные способности и иная сфера деятельности, а ты хочешь пойти против природы и своих данных. – Он подошёл ко мне совсем близко, такой огромный, в полторы меня, что захотелось отступить. Но я же собиралась учиться на боевого мага, а для них одна из важнейших характеристик – смелость и умение подавлять рефлекторный страх. – А теперь приведи в порядок мои волосы.

Я щёлкнула пальцами, и этот привычный жест активировал в мыслях цепочку рефлекторных действий, моя магия выплеснулась из источника, заискрила на щитах барона Дариона серебром, но вплелась в его космы, распутывая колтуны, укладывая пряди, эффектно раскладывая их по плечам.

Барон хлопнул в ладоши, и перед ним возникло зеркало.

– Я похож на девчонку! – возмущённо заявил он и снова схватился за гребень, чуть растрепал волосы, придирчиво осмотрел. – Вот так, да. Ну, пошли, горе моё.

***

Для тренировок мы спустились в подземный зал с многочисленными магическими печатями на стенах, полу и потолке. Как объяснил барон Дарион, сначала мне следовало научиться сражаться в естественном состоянии и только потом отрабатывать удары с изменёнными под мужскую фигуру костями и суставами, иначе я рискую серьёзно травмироваться, а придворному целителю меня показывать нельзя.

Уруми мне пришлось снять, но взамен я не получила даже обычного меча.

– Порежешься ещё, – ворчливо объяснил своё решение барон Дарион и вручил мне деревянный меч.

«Так даже лучше», – решила я, и дальше надеялась на помощь ментальной силы: можно же считывать эмоции противника и так предугадывать удары. Но и тут меня ждало разочарование: барон Дарион призвал каменного голема. И голем этот был не прямо управляемый, а с вложенной системой поведения. То есть по эмоциям барона Дариона его было не отследить.

Барон поправил положение моих ног, тела и рук, посоветовал не сильно напрягать мышцы, иначе это сработает против меня, и уселся в углу. Его голем, вооружённый деревянным мечом в чехле из пуха и кожи, поклонился мне, а потом началось…

Избиение меня началось. Голем двигался не слишком быстро, но даже этого хватало, чтобы я терялась: не знала, куда переставлять ноги, а после нескольких мощных ударов по рукам, плечам, рёбрам и бедру, могла думать лишь о том, как увернуться от ужасного меча. Мой собственный меч от попыток блокировать удары выворачивался из рук, вибрации отзывались болью в суставах.