А тем временем, за разговором, они объехали озеро и приблизились к тому месту, где замок с берегом соприкасался. А в этом месте, без всяких стен, так только — живой изгородью отгороженный, зеленел молодой листвой сад.

Рой отпустил солдат, что сопровождали их из дворца, с наказом вернуться через три дня. И они, уже вдвоем, направились к арке, увитой только начинающими оживать плетями какого-то растения.

— А ты так сады и не огородил получше? Да и вообще, большой охраны, как раньше, я что-то не вижу… — спросил Вик, оглядываясь по сторонам. — Между прочим, всякий вороватый и разбойный люд и сейчас бывает нет-нет, а объявляется!

— Может и так, но люди-то те может и малограмотны, и просты, но ведь не дураки же — а всем известно, что дом этот королевской Семье принадлежит, а не какому-то купчику зажиточному. А главное — что нынче маг в нем поселился. А ты знаешь ведь, как у нас простой народ магов боится? То-то же! Да никто и близко, пока я им владею, сюда не сунется, — насмешливо ответил Рой.

«— Хорошо им, магам-то! Может и я, когда свой Дар „отпущу“, тоже таким бесстрашным стану?» — подумалось Вику, пока они продвигались по усыпанной гравием дорожке сквозь сад.

А когда уж впереди показался опущенный подвесной мост, тоже как будто игрушечный, для завершения образа замка тут расположенный, справа, посреди цветущих вишен, им предстала совсем уж идиллическая картинка — на расстеленных коврах две красивые девушки в роскошных платьях сидели и вышивали.

Завидев всадников, приближающихся по дороге, они, отложив пяльцы, кинулись к ним. А подбежав с разных сторон к Рою, ухватились за его колени и начали тараторить наперебой:

— Господин, вы приехали! Мы уже слышали о вашем горе! Мы так вам сочувствуем! Мы вместе с вами скорбим о вашем батюшке, нашем короле! — и дальше — все в подобном духе, при этом преданно заглядывая тому в глаза.

Вик, меж тем, оставшись в стороне, разглядывал их и соображал протрезвевшими уже мозгами. И то, что ему соображалось — как-то сразу в это и не верилось! Брат-то не просто принц, но еще все-таки и Верховный служитель Храма… но кем бы тогда могли быть еще эти красотки, если не полюбовницами, он придумать не мог.

Первая, золотистая блондинка в голубом наряде, была явно… простых корней. И личико ее с громадными круглыми глазами в цвет платья, с носом пуговкой и яркой ягодкой рта, и пышность тела, более подчеркиваемая, чем скрываемая господской одеждой, и манеры ее, и речь говорили об этом.

Вторая темноволосая и темноглазая, в розовом бархате, была другая — ниже и худее, но гибкая и в движениях порывистая. А лицом тонка и изыскана.

— Спасибо, мои хорошие, за сочувствие! — ворковал над ними Рой, похлопывая каждую по ручке. — А теперь милые, разрешите вас представить моему младшему брату — принцу Виктору. Он погостит у нас в доме дня три. — И, обращаясь уже к Вику, сказал: — Разреши представить тебе моих… экономок — это Лимия, — он повел рукой в сторону темненькой. — А это — Зоряна, — понятное дело, указывая уже на пышную блондинку.

Девушки отлепились от ног Роя, вышли вперед и присели в поклоне. При этом первая была грациозна и вполне умела в этих церемониях, а вторая старательна и медлительна, как девочка подросток, только начинающая познавать азы дворцовых премудростей.

— А теперь идите, милые, к своему прерванному делу, встретимся за вечерней трапезой, — сказал им Рой, махнув рукой на разложенный ковер и брошенные пяльцы. Девушки еще раз присели и, щебеча меж собой, направились к своему прежнему месту.

А Вик с братом поехали дальше.

— Будь добр, убеди меня, что эти девушки действительно твои экономки, а не те, о ком я, было, подумал вначале! — воскликнул младший принц, буравя старшего глазами.

— И даже не буду стараться! Они, конечно же, не мои экономки! — рассмеялся тот в ответ, и не подумав реагировать на тяжелый взгляд брата.

— Но ты — служитель Храма Светлого! К тому же с недавних пор — Первый из всех! Как ты можешь?! — не желал успокаиваться Вик, все более распаляясь праведным гневом.

Рой, меж тем, перестав смеяться, покачал головой и воззрился на него снисходительно и насмешливо:

— Виктор, ты взрослый мужик, а до сих пор все меряешь черным и белым, как подросток! Мой сан в большей мере предопределен государственной необходимостью, а не моими предпочтениями. Что ты мыслишь, как дремучий крестьянин! Ты же знаешь, на самом деле нет ни Светлого, ни Темного — есть только один Создатель и он многолик! И это, кстати, одна из моих главных задач, завещанных мне отцом — наконец-то донести данную концепцию до народа. А чтоб тебе было легче, напомню уроки истории, которые ты, видимо спьяну, подзабыл: в те времена, когда люди только отказались от эльфийского Многоликого и стали молиться его крайним Ликам, то служители храмов вполне могли иметь семьи. У эльфов и гномов, кстати, до сих пор подобное не возбраняется.