Иллиана вдруг подумала, что смерть царя могла серьезно повлиять на него. И на короткий миг ей стало жаль Саримарха. Как она сама поступила бы на его месте, если бы и впрямь считала виновной в смерти повелителя мираев какую-то человеческую девчонку? Пускай это и звучало абсурдно: простая девушка – и убила самого царя. Но если поверить в эту ложь, какая ответная реакция напрашивается сама собой?

Конечно, казнить виновницу.

Иллиана покачала головой, набрала в грудь побольше воздуха и проговорила:

– Казис…

Мирай повернул голову, и его серые глаза вспыхнули. Будто он ожидал увидеть кого угодно, но только нее ее. Лицо снова приобрело тонус, а уголки губ приподнялись вверх. Он будто разом помолодел на несколько десятков лет. Однако, даже если бы казис был весь в морщинах, как безобидный древний старик, он все равно вызывал бы у Иллианы безотчетную тревогу. Настолько сильным и острым был его взгляд из-под опущенных ресниц.

– Я слушаю тебя, сайяхасси наследника, – проговорил он и вдруг склонил голову. Едва заметно, но все же.

Иллиана не поверила своим глазам. Казис был вторым мираем после Аджансара. Он кланялся лишь царю и его детям. Человеческая женщина могла удостоиться такого знака лишь в одном случае: если она становится избранницей повелителя.

Да и его слова говорили о том же. По всему выходило, что Саримарх признал Торриена наследником, даже несмотря на бой, что сейчас шел перед ними. В его глазах Золотой змей уже был повелителем.

Иллиана не стала тянуть:

– Я знаю, кто убил царя, – выпалила она.

Совсем рядом слышались звуки боя, но Иллиана старалась не обращать на них внимания, чтобы окончательно не потерять самообладание. Если повезет, то сражение удастся остановить.

Саримарх приподнял одну бровь и медленно склонил голову набок. Словно никуда не торопился.

– Правда? И кто же это?

Иллиана громко сглотнула, склонилась к казису и тихо ответила:

– Дарьеш.

А дальше, стараясь не замечать тонкий сладковатый запах волчьей ягоды и лесного мха, распространяющийся от жреца, буквально за полминуты умудрилась рассказать ему всю историю.

Казис качал головой, терпеливо выслушивая. Как наставник выслушивает молодого ученика. Он не смеялся и не спорил, был сосредоточенно серьезен.

Это обнадеживало. Но, когда он открыл рот, чтобы ответить, девушка не поверила своим ушам:

– А как ты думаешь, для чего я подговорил Дарьеша устроить этот показательный бой?

– Что? – ахнула Иллиана. – Для чего? Вы хотели убить Торриена?

Казис нахмурился, сжав губы.

– Спишу твои необдуманные слова на страх, сайяхасси. Нет, я не собирался убивать ни Торриена, ни Дарьеша. Они – единственные сыновья Кровавого полумесяца, а значит, бесценны для меня. Однако кто-то из них, возможно, приказал убить своего отца. А потому сейчас, когда все дети Аджансара и все их стражники следят за исходом священной битвы, мои слуги вместе с мастером ароматов ищут следы твоих духов в покоях обоих царевичей и Райелы. И все же я опасаюсь, что убийца – не дурак, – скривился Аджансар. – А значит, если мы не будем знать точно, где искать, то ничего не найдем.

Иллиана схватилась за голову.

– Неужели нет никакого шанса? – воскликнула она.

– Доказать причастность кого-то, кроме тебя, невозможно без прямых улик, – спокойно ответил казис и отвернулся.

Иллиана почувствовала ярость безысходности.

– Но как же так?.. – прошептала она.

В этот момент на белых плитках между ее мягкими туфлями сверкнула знакомая зеленая лента.

– Изумрудка? – выдохнула девушка, когда змея с горбинкой на спине проползла по ее ноге, вызывая неконтролируемое чувство щекотки. Она проскользнула под платьем по животу и вылезла через рукав прямо на руку.

– Шелис-с-схелис-с-са, – с ноткой гордости кивнула она, представляясь Саримарху.

В глазах казиса вспыхнуло понимание, и он впервые, кажется, улыбнулся по-настоящему.

– Надо же, хельшах, – проговорил он, протягивая руку и осторожно касаясь маленькой головы. – Мое имя Саримарх. Рад знакомству.

Змея высунула раздвоенный язык и убрала обратно.

– И я рада, жрец, – кивнула она. – Думаю, я знаю кое-что о Дарьеш-ш-ше.

– Говори скорее, – поторопила Иллиана, нервно косясь на двух сражающихся царевичей.

Змея кивнула.

– За покоями Дарьеш-ш-ша есть один никому не извес-с-стный коридор.

– Он соединяет его комнаты с комнатами царя? – ахнула Иллиана. – Так он проник к нему, никем не замеченный?

– Это невозможно, – ответил Саримарх, внимательно слушая. – Если кто и знал обо всех тоннелях, то это был Аджансар. Его нельзя было застать врасплох.

– Так и есть, – покачала головой змея. – Дарьеш-ш-ш не проходил по коридору к царю. Он с-с-спрятал в коридоре запах-х-х. Я почувс-с-ствовала его, когда проползала мимо с-с-сегодня утром.