У программы электронной документации, с которой работала сеть, было несколько степеней доступа. Администраторы поликлиник могли заводить карты пациентов и заносить в них личные данные. Врачи и медсестры – делать записи по приемам. Заведующие отделениями и мы с Максимом – вносить изменения. И только полный доступ, который был у Сафонова и Макарова, позволял копировать и удалять файлы. И сейчас мы копировали всю базу данных всех поликлиник. А еще у Максима был бэкап, который он сделал до того, как мы начали подчищать карты. Кто владеет информацией – тот владеет миром.

А с диваном мы прощались бурно и долго. Пока компьютер не пискнул, известив, что копирование завершено.

– Ну вот, Нинка, - Максим отсоединил бокс и взвесил его на ладони. – У нас есть три варианта. Во-первых, зайти в систему под полным доступом и грохнуть ее начисто. Представляешь? Ни одной карточки пациентов, ни одной личной карточки врачей, вообще ничего. Ноль. Пока прогеры восстановят все по бэкапам, наступит полный коллапс.

– Фокин, после этого грохнут нас с тобой. Прогеры расколются, что ключи были у тебя. Хотя ты не должен был их иметь.

– Резонно, - кивнул Максим. – Второй вариант – слить базу и бэкап конкурентам. Я даже знаю, кому именно. Они будут очень рады утопить «Альтермедику». Сети не будет. Но… сети не будет. Поликлиник, медпунктов. Понимаешь, о чем я?

– Да, - вздохнула я. – Максим, гуманизм тебя погубит.

– Твоя мама, кстати, ходит в одну из них. Потому предлагаю третий вариант. Оставить их медленно загнивать. Рано или поздно при таком подходе все равно все развалится. А мы с тобой поторгуемся за золотые парашюты.

– Шантаж? – фыркнула я. – А за это нас не грохнут? Шантажисты долго не живут.

– Если грамотно намекнуть, что при любом несчастном случае с нами информация уйдет на страну далече, не думаю.

– Ну попробуй. Кстати, у меня тоже есть кой-какие гадкие мыслишки. И я тебе тоже пока ничего не скажу.

С Сафоновым Максим разговаривал без меня. Что именно он сказал, я так и не узнала, но заявления об увольнении мы подписали в обмен на четыре оклада каждому. Максим отдал флешку с ключами… разумеется, сделав копию. На всякий случай.

А я тем временем взяла в аренду свободное помещение в том же здании. На втором этаже. Прямо напротив административного отдела. Вызвав тем самым всеобщую истерику. Шестеро заведующих поликлиниками по очереди позвонили и сообщили потрясающую новость: их собирали на совещание, где сказали, что за любые контакты с нами им грозит немедленное увольнение.

– И что ты собираешься здесь делать? – спросил Максим, когда они с Юриком перетащили из отдела желтый диван. Как выяснилось, купленный им лично на Авито. А кроме дивана – еще кучу всего, что не значилось в инвентарной описи. В том числе и мой ноутбук.

– Когда узнают, захотят меня сжечь на костре. Помнишь, мы собирались завести дистанционку? Костя из медотдела ездил в Москву договариваться?

По новым медицинским стандартам врачи каждые пять лет должны проходить аккредитацию, куда, в частности, входит теоретический курс по специальности, очный или дистанционный. Разумеется, платно. И вот «Альтермедика» планировала посадить себе под крышу регионального представителя одной московской конторы, которая этим занималась.

– Ну и?

– Ну и вот теперь я региональный представитель. А кто-то может рвать волосы на попе. Кстати, я сама записалась к ним на дистанционный курс. Буду квалифицированным организатором здравоохранения. Как тебе?

Максим посмотрел на меня совершенно обалдело.

– Ааа… офигеть. А офис тебе зачем? – спросил он. – Можно же дома.

– Нельзя, - отрезала я. – Дома я уже работала. Фигня это. К тому же я буду разрешать тебе принимать здесь частных пациентов. Кстати, какие у тебя планы?

– Пока мне надо отработать все пропущенные смены в академии. И добить контракт, он в мае заканчивается. А там можно или полный подписать и только оперировать, или…

– А помнишь, мы насчет клиники говорили? Фокин, ты же министр-администратор, тебе скучно будет только оперировать.

– Нужен бизнес-план, чтобы найти инвесторов, - задумался Максим.

– До мая у нас есть время, - я обняла его. – Успеем решить, нужно это или нет.

Как-то в начале марта я пила утром чай и читала материалы по своей учебе. У Максима был выходной, но он встал рано, вместе со мной. Вышел на кухню, взял со стола блистер с таблетками и спросил:

– Нин, а что ты скажешь, если это будут последние?