Светлов и Леша начали поднимать зверя, что сделать было довольно сложно. Их сил хватило только на то, чтобы снова затащить Антона к дачам и бросить на лавочку.

– Сейчас я за ключами сбегаю, и поедем в ДПУ.

Леша сидел на лавочке возле Антона, не позволяя ему растечься. Светлов забежал в игровую, где за столом сидела Леся со своими "друзьями", которые недавно "помогали" ей подняться на стол для танца. Она вернулась с ними из соседней комнаты, где продолжала развлекать их песнями и плясками. Правда, одного из двоих друзей, Леся явно обделяла вниманием. Но, может к счастью, может, к сожалению, Светлов не являлся вуайеристом, а потому выбежал, как только забрал то, что ему было нужно. Хотя, вернулся через пару секунд.

– Так, Леся, чтобы убрали тут все! Утром приду с проверкой!

– А почему это я должна убирать?

– Приказы старшего по званию не обсуждается. Тем более, это дача твоего отряда, твоя игровая.

Ее "друзья" старались незаметно выйти из-за стола.

– А вы куда собрались? Артем, Влад! Ежели у нее в сердце вдвоем умещаетесь, или где вы там у нее умещаетесь, то будьте добры, помогайте ей! – Он пригрозил им пальцем, – приду – проверю!

Затем Светлов и Леша начали погружать туловище Антона в электромобиль, который был очень красивым, чистеньким, маленьким. Гольф-кар с багажником. Недопикап, перевелосипед. Пользовался им только старший состав администрации, редко использовался обычными вожатыми – только в экстренных случаях. Передвижение на нем по лагерю вызывало глубокое чувство уважения и белой зависти.

Поэтому сидящий в нем Леша чувствовал себя особенно важной персоной.

***

Здесь нужно сделать небольшое отступление: так что же такое "Факел"?

"Это международный детский центр для лучших детей всех стран и континентов. За путевку сюда бьются на престижнейших конкурсах самые талантливые и одаренные. Первые лица государств отправляют в него своих детей круглый год. Спустя долгие годы после пребывания в этом центре, дети возвращаются сюда народными артистами, учеными, политиками.

"Факел" – это VIP-статус.

"Факел" – это привилегия.

"Факел" – это значит, что ты чего-то стоишь."

Усредненное описание, которое можно услышать от детей, которые сюда приезжают. Только так они его и видят. Только так его видят и родители. Можно было бы взять для описания слова и формулировки с официальной брошюры, пестрящей морями цифр, но Вы же не те самые "взрослые", о которых писал Сент-Экзюпери?

Конечно, если сюда стремятся все, то и центр должен быть огромным. Так и есть. Он состоит из нескольких лагерей, объединенных для одной цели – дарить детям незабываемые впечатления, радость, счастье, новых друзей, знакомства с популярными и известными людьми, которые приезжают сюда для реализации своих проектов.

Наши с Вами друзья являются вожатыми лагеря "Блакитный" – одного из самых старейших лагерей центра "Факел". Они уважаемы, к ним прислушиваются. Блакитные вожатые – это люди, которые на "ты" с педагогикой. По крайней мере, так о них говорят, так их описывают все, кто с ними сталкивались. Что-что, а создать о себе впечатление вожатые такого престижного лагеря всегда умели.

Вообще, "Факел", по большому счету, это целый детский городок. На его территории есть все: музеи, магазины, площади, памятники, даже заправки! Отдельное огромное общежитие для вожатых всех лагерей, называемое местными "ДПУ". Как расшифровывается – никто не знает. А может и знают, только не говорят. Леша пытался узнать, когда только приехал, но все в ответ пожимали плечами. Даже Светлов не говорил. Либо старожилы гениальные мистификаторы, либо беспросветные болваны, которые называют вещи словами, значения которых не знают. Но Леша, как и остальные более-менее "зеленые" вожатые придерживаются первого варианта. ДПУ далеко от Блакитного. Так далеко, что в конце дня ходит автобус от Блакитного до ДПУ. Утром – в обратную сторону. Пешком – около часа.

Предугадывая вопрос "почему вожатые не пьют у себя в ДПУ?", отвечаю: в ДПУ доблестные охранники с алкоголем не пропускают и грамотно пронести не у всех получается.

Вернемся же к Леше и Светлову. Представьте теперь, как себя чувствовал Леша, который от гордости даже надел солнцезащитные очки, чувствуя себя Раулем Дюком со своим доктором Гонзо. Пока Светлов крутил баранку и гнал по трассе со скоростью пятнадцать километров в час, Леша встречал надменным взглядом встречные машины.

– Если нас остановят?

Да, как в любом городке, даже самом маленьком, есть полиция, которая может нехило взгреть нарушителей порядка.

– Кто нас остановит? Никто, кроме администрации не ездит на каре. Тем более, у меня глаза как капля росы чистые. Не пьянею же.

– Ты думаешь, что привлечешь внимание своими глазами?

– Я же водитель, чем я еще могу привлечь? Еду ровно.

– А он? – Леша показал пальцем позади себя. Сзади в багажнике лежал Антон, выпячивая пузо к солнцу и сладко причмокивая. Из-за него весь кар выглядел как матка муравья, которая с минуты на минуту разродится.

– Проскочим, тут один пост на пути, там как раз в это время смена караула. И там спуск с горы, разгонимся – как пули пролетим.

Неплохая идея.

С приближением к посту у Леши предательски сжималось кольцо ниже спины от страха. Светлов был уверен в себе на все сто процентов. Еще и Антон начал ерзать, колыхая транспорт из стороны в сторону.

– Уймись же ты, бочка. – Бубнил шепотом Светлов.

Светлов оказался абсолютно прав. Чтобы в этом убедиться, Леша даже снял очки. У него было отличное зрение, а потому, скорее всего, и кольцо сужалось. Ведь он видел уже издалека, но от страха молча смотрел на пост. Иногда он с завистью поглядывал на Светлова, ведь тот казался невероятно бесстрашным. Смена караула была, но немного не такая, какую себе представлял Светлов: один караул уходит, через некоторое время приходит другой. Нет, на посту стояло два отряда караульных. Четыре человека в погонах молча смотрели на приближающуюся бричку, которая, к тому же, замедлялась. И ведь со спуском Светлов тоже не ошибся. Только спуск должен быть, если ехать в обратную сторону. Леша ерзал на своем месте, перебирая в руках очки, и потной ладошкой приглаживая волосы. Когда они поравнялись с товарищами при исполнении, спидометр показывал три километров в час. Выстроившееся в ряд полицейские молча провожали взглядом гонщиков, рассматривая болид. Вдруг, один из полицейских направился в сторону кузова. Леша отвернул от него голову и уставился на дорогу.