– Ну, так что? – уставившись на меня, спросил старик, - кто кого спас? Ты говоришь, что помог моим внукам убежать, но еще не известно, нужна ли была твоя помощь. А вот Юйхуа действительно спасла тебя от смерти, сразу кинувшись за стражами. Я плачу за безопасность младшим мастерам секты Пагоды мудрости. Они обученные боевые мастера. Не помню, чтобы я нанимал тебя на эту работу.

– То есть, вы не считаете ту минуту, за которую звери расправились бы с вашими внуками – заслуживающей награды и помощи раненому?

– Почему же? Если бы я так не считал, то не выделил бы эту немалую сумму.

– В таком случае, я вернусь к причине, почему целительница не взяла именно деньги. Она знала, как много весит рис и мясо, поэтому решила оставить при нас лишь связку монет. А если вы их просто заберете, то никакой помощи и благодарности вы нам не выказали. Мне сходить на гору и обменять ваши деньги на мясо, чтобы до вас дошло? Только что о вас подумает целительница, если я расскажу, почему мне пришлось это сделать.

– Ладно, - немного поразмыслив, согласился старик, - если целительница отказалась от денег по этой причине, я принимаю эти доводы. Будем считать, что вы рассчитались за мясо.

Закончив сложные переговоры, я оставил связки монет на столе и вышел вслед за взмокшим от волнения Жао Нином. Да уж, пришлось биться с хитрым стариком ради каких-то грошей, но для семьи Жао это была значительная сумма. Когда мы удалились от дома старейшины достаточно далеко, мужчина склонился ко мне и шепотом спросил:

– Сынок, а когда целительница говорила, что возьмет деньги, чтобы нам было легче спускаться с горы?

– Говорила, говорила. Мне говорила, пока вас не было, - успокоил я бесхитростного человека.

По поводу хитрости у приемного отца Яна было всё сложно. Мужчина был готов отправиться с тележкой в Сайпан, вместо того, чтобы чуть-чуть схитрить. Возможно, его доброта и простота не совместимы с хитростью, поэтому Жао Нин нисколечко не упал в моих глазах, разрушив всю задумку, признавшись в том, как всё было старейшине. Он был слишком честен, покривив душой лишь раз, когда неумело покрывал меня.

На обратном пути к дому семьи Жао, стоявшему на отшибе, я расспросил мужчину о других членах семейства. У приемных родителей Яна имелось четверо совместных детей. Старший сын, Жао Мин, наследник семьи, помогал отцу работать в поле и никуда из деревни не отлучался с рождения. Второй сын отправился сейчас в Сайпан, желая сдать экзамен в секту Небесного меча. Хотя ему стукнул двадцать один год, он обладал всего лишь одной звездой медного ранга. Для его отца это казалось огромным достижением, но я уже знал, что с одной звездой в таком возрасте в сильнейших сектах делать нечего. Его никуда не возьмут, поэтому стоило ждать его скорого возвращения в деревню.

– А почему Жао Гуй не вступил в секту Пагоды мудрости? – поинтересовался я.

– Это закрытая секта. Они не набирают учеников с улицы. А если и примут кого-то из одаренных учеников, то он так и останется во внешнем круге.

– А что такое внешний круг?

– Я знаю лишь то, что мне рассказывал мой сводный брат. В сектах закрытого типа есть внутренний круг, куда входят члены семьи и внешний круг, куда может попасть и чужак. Учеников внешнего круга, каких бы успехов и уровня культивации он не достиг, никогда не обучат секретным боевым техникам клана. Им также не достается духовных камней, пилюль и всего прочего, что получают члены внутреннего круга.

– Так какой вообще смысл вступать в такую секту?

– Она предоставляет безопасное место для личного самосовершенствования и может обучить простым боевым техникам и некоторым хитростям пути бессмертия, но ученики внешнего круга ежедневно трудятся на благо других адептов. Они сторожат ворота, готовят пищу, стирают белье, собирают травы и охотятся. В качестве благодарности за оказанные им услуги, они обеспечивают всё необходимое для комфортной жизни учеников и мастеров внутреннего круга.

– Понятно. Многолетнее добровольное рабство за призрачную надежду получить когда-нибудь крохи тайных знаний с барского стола.

Моих старших сестер, Жао Юйхуа (имя означает «Белая хризантема», один в один, как и у внучки старейшины деревни) и Жао Юйлань (имя означает «Магнолия»), до пятнадцати лет также работали в поле. Жизнь крестьян тяжела. Кто не работает – то не ест. Но при достижении возраста невест на выданье, перешли в фазу наведения красоты и стали больше заниматься готовкой и рукоделием. Всё это производилось в тени, чтобы постепенно удалить въевшийся, глубокий загар. На улицу они выходили исключительно в широкополых шляпах, скрывающих их лица от прямого солнечного света.