– Понял вас, Фокстрот Дельта Четыре. Мы позвоним снова в 12.00. Виски Зулу – конец связи, – я вернул трубку Томпсону. На меня глядело много обеспокоенных лиц.

Ну, я должен сказать, что это хорошо. Они знают, что мы живы, даже если мы и не там, где должны быть. Теперь нам нужно просто организовать доставку.

В следующие несколько часов моральный дух был весьма высок. Теперь мы знали, где мы, нам удалось связаться со штаб-квартирой, и над эвакуацией уже работали. Парни спорили, ответят ли нам в полдень, что доставка прибудет ночью, как только стемнеет – или же Huey заберут нас раньше. Реальность оказалась иной.

В полдень Томпсон сделал своё дело и передал мне трубку.

– Виски Зулу вызывает Виски Хоум. Виски Зулу вызывает Виски Хоум. Как слышите?

– Виски Зулу, это Виски Хоум. Как слышите вы? – голос был уже другой, и отвечали иначе. Должно быть, Фокстрот Дельта Четыре со своим авианосцем просто передали нас обратно в ведение Тегусигальпы.

– Слышу вас на 5 из 5, Виски Хоум.

– Сообщите состояние, Виски Зулу, сообщите состояние.

– То же, что и прежде, Виски Хоум. Двое мертвы, многие ранены, кончаются еда и вода, местные не знают о нашем присутствии.

– Позовите исполнительного Виски Зулу! – добавился на линии новый голос. Это был стандартный запрос исполнительного офицера или командира отряда.

Я пожал плечами (Томпсон продолжал своё дело) и ответил:

– Это исполнительный Виски Зулу.

– Вы не Донован! – сердито ответил голос.

С удивлением поглядев на Томпсона, я включил микрофон.

– Виски Хоум, простите, но эта частота небезопасна.

– Кто это? Где Донован?

Я закатил глаза. Они нарушили каждую процедуру из учебника связи.

– Капитан Донован мёртв. Это капитан Бакмэн.

– Кто?

Господи!

– Браво-Альфа-Кило-Майк-Эверест-Новембер.

– Где лейтенант Фэрфакс? Кто вы? Почему Фэрфакс не командует?

– Я принял командование на себя.

Почему:

Я глянул на следящего за нами Фэрфакса.

– Мы можем обсудить это, когда вернёмся на базу, сэр. Когда нам ожидать эвакуации?

Пару минут эфир был чист, а затем вернулся первый голос:

– Виски Зулу, в 14.00 свяжитесь с Новембер Лима Четыре для проверки местоположения. Мы должны определить, где вы находитесь, – он дал нам частоту для вызова Новембер Лима Четыре, а затем объявил конец связи.

Я поглядел на Томпсона, и мы оба пожали плечами. Спустя два часа мы связались с Новембер Лима Четыре. Там нас заставили выстрелить сигнальной ракетой, а через пятнадцать секунд загасить её водой, а затем дважды повторить процесс. Затем там сказали снова связаться с Виски Хоум в 16.00.

Пара парней спросили, что происходит.

– Думаю, – ответил я, – Кто-то летает на разведывательном самолёте и высматривает эти вспышки, и они смогут найти нас на карте.

Большинство парней начало глядеть на небо, но сверху были деревья, и мы не смогли ничего ни увидеть, ни услышать.

– Парни, я не думаю, что мы разглядим что-нибудь. Наверное, там какая-нибудь система инфракрасного зондирования, а они могут быть на мили дальше и на мили выше.

В 16.00 мы снова связались с Виски Хоум. Забирать нас должны были завтра, в субботу, 14-го, но нам нужно было продолжать идти на север, чтобы достичь подходящего места высадки. В 21.00 мы снова вышли в путь. Этот переход дался нам сложнее, чем прежние. Нужно было пройти большее расстояние, обойти вокруг большого города, а военное движения всё росло. Кажется, мы направлялись в укреплённый район. К 5.00 мы были измотаны, а список травм всё увеличивался. Еды почти не было, и даже таблетки галазона подходили к концу. Рядовой Гонзалес сломал лодыжку, упав в темноте, и, пока его не несли, был таким же медленным, как и я, и больше не мог быть разведчиком.

Я заставил парней продолжить путь. Моё колено было уже в агонии, но я продолжал двигаться и перемещался туда-сюда в строю, призывая их и рассказывая, что скоро нас заберут. Рядовой Смит сказал, чтобы мы оставили его на обочине, и пусть кто-нибудь заберёт его утром. Я добродушно пожурил его.

Послушай, мы все прыгали и все вернёмся. Мне пофиг, если придётся отрезать эту чёртову ногу и привязать вместо неё деревянный костыль, а затем ковылять так обратно в Техас, но мы сделаем это вместе. Вы, ребята, чересчур насмотрелись этих дурацких киношек!

Мораль продолжала падать. Во время утренней связи нам не сказали, во сколько нас заберут. У меня сложилось впечатление, будто Виски Хоум и генерал Хокинс хотят, чтобы мы пришли домой пешком. Хокинс был штабным генералом, а не боевым; мы для него были не его людьми, а его проблемой. У меня было сильное подозрение, что он бы предпочёл, чтобы мы разбились при крушении гондурасского самолёта (если это случилось), чтобы он мог свалить вину на гондурашек или кого-нибудь ещё и забыть об этой чепухе.