На следующее утро я проснулся в 7.00. Мой мочевой пузырь намекал мне, что, хоть я и в отпуске, пора бы вставать. Я пошёл в ванную, оставив свою жену храпеть лицом вниз на кровати, стоимостью в триллион долларов. Это место было очень милым. Я натянул плавки и босиком направился через большую дверь на «задний двор», огромную веранду и крыльцо, выходящие на бассейн и пляж. Солнце уже стояло высоко и было по-приятному жарко. Чарли сейчас, должно быть, утопал в снегах Нью-Йорка, но он был рад этому!

Было такое ощущение, что я двигаюсь очень медленно, пока я обошёл веранду, оглядывая всё в утреннем свете. Я вспомнил сюжет «Электрического Всадника», с Робертом Редфордом и Джейн Фондой. Редфорд там играл ковбоя, разбившегося на родео, и Фонда однажды спросила у него, почему с утра он выглядит таким больным. Он ответил, что некоторым его частям нужно больше времени на пробуждение, чем другим. Я уже пару дней чувствовал себя так, а сейчас – даже сильнее, чем раньше.

Я был не в форме. Я не толстел, но начал становиться мягким. В Армии оставаться в форме было легко, потому что у десанта каждый день та или иная тренировка, и я мог к ним присоединиться. Если даже «старик» может это сделать, но уж они тем более должны сделать всё без скулежа; только очень смелый и очень тупой лейтенант будет жаловаться, когда его капитан занимается.

Теперь же единственным упражнением, которое я делал, было то, которое мне прописали по программе реабилитации, и его эффективность подошла к концу. Я немного поднимал вес и плавал, но сейчас даже это забросил. Я думал о том, чтобы сделать в новом доме бассейн, но это было бы не раньше следующего года, а бассейн комплекса таун-хаусов был закрыт всю зиму. Моё колено действительно мешало мне бегать, а к додзё я не возвращался с момента переезда домой. Чёрт, сейчас мной даже недоразвитая девочка-скаут, наверное, мог бы помыкать.

Начав думать об этом, я понял, что даже не занимался айкидо или тхэквондо ни разу с тех пор, как улетел в Гондурас. До этого я продолжал практиковаться, присоединившись к клубам, которые можно было найти на любой военной базе. Я не был самым суровым парнем на базе, не был чемпионом, но, конечно же, держал себя в форме и мог удивить соперника.

Я прошёл через патио к пальмовому лесу и ниже, к пляжу. Поглядев на него туда-сюда, я понял, что он достаточно пустой. У меня не было моих очков, но я не видел даже размытого движения. Я задался вопросом, смогу ли я всё ещё сделать ката. Пробравшись через лес, я нашёл плоскую отмель. Мне нужно было кое-что попробовать. Я начал медленно совершать самую простую ката, которую мог представить.

Ката – это комбинация из тренировок и упражнений. Она распространена почти во всех восточных боевых искусствах, хотя часто зависит от их вида. Существуют разные типы, от простых и медленных, почти разминок, до быстрых и яростных боевых манёвров. Совершённая правильно, она похожа на отточенный до мастерства балетный танец. А неправильно… Ну, на судороги больного Паркинсоном.

Мои движения напоминали второе.

Я сосредоточился просто на разминке и повторении старых движений. Я попытался вернуть былую точность, даже за счёт силы. Некоторые позы требовали силы, и я сумел их повторить, хотя, конечно, на меньшее время, чем раньше, когда я занимался. Я снизил скорость и попытался уменьшить нагрузку на колено. Спустя полчаса я почувствовал, как мышцы дрожат от усталости и нервов. Эти девочки-скауты легко надрали бы мне зад!

– КАРЛИНГ! – услышал я крик Мэрилин и медленно повернулся в сторону пляжа, откуда доносился голос.

Кажется, она звала меня с пляжа, и я направился в его северный конец. На ней, похоже, были только халатик и шлёпанцы.

– Здесь! – крикнул я в ответ, продолжая идти к ней.

– Где ты был? – спросила она обеспокоенным голосом.

– Просто гулял там, – я указал за спину.

– Я звала тебя 10 минут! Где ты был? Что ты там делал?

– Мне просто нужно было немного пройтись и прочистить мозги. Я сделал пару упражнений.

– Ох, ладно, – Мэрилин с облегчением улыбнулась. – Я уж думала, ты потерялся или что-то такое.

Я засмеялся на это:

– Мэрилин, остров не так уж велик! Здесь не уйти дальше, чем на милю или две. Всё, что мне нужно сделать – это пойти по солнцу, и через час-другой я выйду куда-нибудь, где мокро и солоно!

– Ты думаешь, ты такой умный, – улыбнулась она мне. – Что, если бы ты пошёл не поперёк острова, а вдоль?

– Тогда, – улыбнулся я в ответ, – если через час я не дойду до воды, я развернусь круто вбок и, спустя недолгое время, найду воду.

– У тебя что, на все вопросы есть ответы?! – запротестовала она.

– И для тебя у меня тоже есть ответ, – ответил я, грубо хватаясь за свою промежность.

Взвизгнув, Мэрилин засмеялась и отошла от меня.

– Это не ответ! Это проблема!

Я шагнул к ней, но она продолжила в танце ускользать от меня. Я был слишком измотан, чтобы поймать её; возможно, у меня бы кончилось дыхание раньше, чем я бы её догнал. Я остановился и встал там, уперев руки в боки и оглядываясь.

– Что не так, Карл? – спросила она.