– Мне нужно было побыть наедине с собой и что-то решить. Одиночество порой лучший советчик, чем общение с психологом, близкими или друзьями.

Посмотрела на меня с болью в глазах, и вновь опустила голову.

– Я думал в браке с такой бешенной любовью не место одиночеству, - пытаюсь говорить спокойно и быть терпеливым, но внутреннее животное рычит, потому что я все понимаю.

Свалить хотела, сбежать, оставив меня позади.

Даже то, как сейчас закуталась. Пару секунд назад я пил шампанское с её сосков, а теперь строит баррикады из подушек.

Протянул ей бутылку и взглядом указал, чтоб сделала глоток. Пусть раскрепостится. И начинает каяться. Как посмела даже думать о том, чтоб оставить меня.

Берет бутылку и делает глоток, резко встаёт и ставит бутылку на стол. Поворачивается и целует меня очень дерзко и жарко. Внезапно отрывается и говорит очень сбивчиво.

– Именно этого мне бы не хватало, если бы ушла. А я слишком потеряла голову с тобой. Не смогла. Потому что ты мой мужчина. Лишь твои руки дарят мне наслаждение, твои поцелуи заставляют верить в то, что я твоя единственная, а наши тела созданы друг для друга, и это всему подтверждение. Ты мне нужен, и я сделала бы огромную ошибку, если бы лишила нас ещё одного шанса на будущее. Этот месяц был огромным испытанием. Я зависима от тебя. И я тебя безумно люблю, Дим. Прости, что хотела совершить глупость. Но тот случай… с тем мерзавцем.

Дина пошатнулась, прижала ладонь к губам. Всхлипнула.

Самое последнее, что я хотел бы слышать, это то, как это произошло. В глубине души я понимал, что ей важно выговориться. Что ей нужно пережить это, и оставить позади. И мне нужно засунуть свои ревность и гонор настолько глубоко в свою задницу, как только могу, и быть здесь для неё.

Но я не смог, и дерзко перебил её:

– Не было никакого случая. И не было у тебя никого другого. Только я, - качаю головой, заставляя ее посмотреть на меня, - твоё тело принадлежит мне и всегда будет принадлежать только мне. Как и моё тебе.

Я прижимаю ее лицо к себе, целую, очень чувственно и нежно, чтобы выразить не страсть в очередной раз, а другие эмоции, которые она во мне пробудила. Желание заботиться, любить, оберегать, лелеять. Я не думал, что во мне всё это есть. А теперь смотрю на свою кошечку и понимаю, что горы сверну ради нее. И ей не нужно пробуждать мои худшие черты.

Я не знаю, что делал бы, если бы она сбежала.

– Ты же видишь, что я только твоя? Правда? – смотрит заплаканными глазами, а пальцами цепляется за мою рубашку. – Простишь за глупые мысли?

– Окей. Но от сказанного не отступлю: любить тебя я буду только в нашей постели, - ухмыляюсь, стирая дорожки с её мокрых щёк.
– Удивляй ужином, Князева. Что-то у меня аппетит проснулся.

– Командир? – Улыбнулась мне и поцеловала в подбородок.

– Князь, - хмыкнул, поиграв бровью.

Выбежала из гостиной, а через несколько минут мы пили шампанское и ели запеченную рыбу с гарниром. На десерт жена приготовила стриптиз, было очень вкусно и необыкновенно. Я больше не бесился, видя, как двигается её шикарное тело в такт музыке. Прошлое осталось в прошлом. Эта женщина моя без остатка, мне не к кому и не к чему ревновать. Осталось только подселить жителя в этот плоский животик и я буду самым счастливым мужиком.

После ужина я подгонял мою беглянку-неудачницу. Собрала вещи за десять минут. Я же наблюдал и довольно улыбался, предвкушая её в нашей кровати.

Дома, как только удалось отправить плачущую от счастья бабушку спать, я показал своей драгоценной все, что хотел. То, как сильно я соскучился. То, как отлично наши тела подходят друг к другу. И то, что до конца нашей прекрасной и отныне безоблачной семейной жизни нам не придется скучать.

– Думаешь, она уже там? – спросил лениво, погладив большим пальцем ее животик, пока она приводила дыхание в норму после очередного раза.

Дина тянется к телефону, открывает женский календарь и показывает мне.

– Именно этот день, я верю в него, Дим.

Я вижу этот знаковый день и яркую точку, которая кричит о том, что время пришло. Мы верим в это. Дина кладёт мою руку себе на плоский живот и…

– Она опять зашевелилась, - смеётся Дина и смотрит на меня.

– Знает, что папе не терпится встретиться с ней, - скалюсь довольно, поглаживая круглый живот и улыбаясь каждый раз, когда малышка отвечает.

Я сажусь поудобнее, чтобы проворковать очередную милую глупость в Динин живот, опускаю взгляд на диван под ней и хмурю брови.

– Родная, тебя ничего не смущает?

– Ой, опять под рёбра пнула! Ты уверен, что на УЗИ нам дочь обещали?
– смеется, схватившись за низ живота.

– Любовь моя, более чем уверен. А еще я уверен, что ты сама в этом вот-вот убедишься. Динка, тут лужа, ты даже не заметила, что у тебя воды отошли, - смеюсь, глядя на вмиг ставшее серьезным лицо жены.