— Угу, — буркнул я, чувствуя, как стремительно и необратимо портится настроение. По двум причинам: во-первых, терпеть не могу работать в таких условиях, во-вторых… наверху действительно очень даже здорово сознают опасность.

Вот только то, что я подразумеваю под «наверху» будет куда повыше того, что имеет в виду Валерий. Значительно, знаете ли, выше — мне об этом, помнится, одном глубоком-глубоком подвале кое-кто еще прошлым летом невербально рассказывал. И это, в случае чего, куда мощнее любого ракетного — или какой там у них запланирован? — удара будет…

Есть у меня одна особенность — полезная, смею предположить: придуриваться я могу сколь угодно долго, иногда доводя собеседников до состояния слабенького боевого транса, но когда дело по-настоящему доходит до дела, умею и задавать очень даже правильные вопросы. Чаще всего как раз те, отвечать на которые оные собеседники хотели бы в самую последнюю очередь:

— Слушай, я вот что еще спросить хочу: у вас ведь наверняка есть какие-то догадки относительно случившегося? Черные дыры — черными дырами, микрочастицы — микрочастицами, но любой эксперимент всегда предполагает возможность некоего побочного эффекта. Как правило, чего-то не сильно желаемого, однако теоретически очень даже возможного, точно? Короче, договаривай уж, коллега!

— Нда, а ведь верно мне тебя характеризовали — умеешь ты вопросики задавать! — Валера выглядел не то смущенным, не то, как раз наоборот — довольным, что ли. — Ты прав, конечно. Чутье у тебя отменное.

— Ага, как у собаки. А еще у меня глаз как у орла, ноги как у гепарда и соотношение мозговой ткани к мышечной — как у динозавра. Одни достоинства! Продолжим?

— Пожалуй… Целью эксперимента и на самом деле было получение крохотной отонной «черной дыры» и изучение ее свойств, однако… существовала теория, что эта самая дыра может оказаться воронкой в другое измерение, причем в измерение с иным пространственно-временным континуумом. Ну, то есть, не проходом, скажем так, в обычный параллельный мир о котором наши фантасты пишут… — он осекся, осознав, что сказал — уж к кому-кому, а к фантастам я себя пока еще не причислял! Хотя, если конечно сложить вместе все мои рапорты да отчеты и перевести их в авторские листы… впрочем, ладно. Ну, побывал я в параллельном мире, ну и что с того? С кем ни бывает!

Ободряюще улыбнувшись, я кивнул:

— Да ладно, ладно, продолжай уж, чего там. Если мы сейчас еще и к словам цепляться начнем…

— Извини, — он все-таки и на самом деле смутился, — все-таки трудно поверить во все твои похождения. В общем, это может быть, что угодно. Хоть то самое знаменитое четвертое измерение, например. Реальность, в которой все привычные нам физические постулаты и законы могут оказаться совершенно иными, понимаешь?

— Пока только глубокомысленно догадываюсь — вы думаете, что пробили куда-то дыру, но даже не можете предположить, куда именно… миленько. Простенько и со вкусом. Да уж, отечественная наука под вашим чутким руководством шагает вперед поистине семимильными шагами. Кстати, разве четвертое измерение — это не Время? Кажется, так ведь нас учил дедушка Эйнштейн?

— Не совсем так, — Валера смерил меня заинтересованным взглядом. — Понимаешь, по современным представлениям не Время само по себе есть четвертое измерение, а четвертое измерение следует искать в плоскости времени… — увидев выражение моего лица, полковник усмехнулся:

— Ладно, не буду. На самом деле все это — не более чем теория и претворять ее в практику нам вряд ли придется.

Я согласно кивнул:

— Ага. Хотелось бы верить. Так что со снимками? Я так понимаю, там есть и какие-то конкретные факты?

— Косвенные…

— Оранжевое небо, зеленые облака и фиолетовая в крапинку трава?

— Да нет, в том-то и дело, что там есть только то, что ничего нет. Выглядит это просто как здоровенный брак пленки, в точности повторяющий формой кольцо ускорителя. Смотри… — Валера извлек откуда-то из-под столика небольшой металлический кейс и, пощелкав кодовым замком, протянул мне пачку фотографий. Пока я их изучал, на поверхности стола появился и зажурчал, загружаясь, ноутбук.

Ничего интересного на фото, как и обещал полковник, не было: самые обыкновенные спутниковые снимки, весьма похожие на те, что я видел в генеральской папке. Отличие было лишь одно: вместо утопающих в зелени ущелья аккуратных прямоугольничков обсерваторских зданий в центре каждого из снимков, иногда выходя за его границы, красовалось геометрически-правильное круглое пятно почти черного цвета, вроде как засвеченное во время проявки или печати.

Пожав плечами в ответ на вопросительный взгляд Валерия, я отложил фотографии и уставился в монитор — если я все правильно понимаю, видеозапись должна оказаться несколько более информативной. Впрочем, наверняка ненамного.

Так и вышло: короткий, меньше пяти минут, фильм никакой ясности не внес. Качество записи было отменное, условия для съемки — солнечный кавказский полдень — тоже, но вот сама запись… Сначала неведомый оператор сделал обзорную картинку: яркое голубое небо, уносящиеся вверх и вдаль, укрытые «зеленкой» стены ущелья, пыльный капот автомобиля (снимали из кабины, судя по всему — обыкновенного армейского «Урала»), но вот затем… Затем камера вдруг натыкалась на невидимое препятствие: половину кадра по-прежнему занимала разноцветная картинка, половину — нечто серо-черное, неописуемое, размытое, лишенное объема и формы — словно оператор вдруг закрыл пол-объектива каким-то экраном. Но камера продолжала двигаться и непрозрачный «экран» то занимал весь кадр, то уходил в сторону…

А потом объектив вдруг пополз по «экрану» вверх — все выше и выше. Перевалил за хребет ущелья, поднялся еще… и почти уперся в зенит — исполинскому цилиндру не было конца. И если его окружность в точности соответствовала девятикилометровому кольцу андронного, будь он неладен, коллайдера, то оценить высоту я бы, пожалуй, не решился: десять километров? Пятнадцать? Больше? Или… значительно больше?

Фильм закончился и я оторвался от экрана, с удивлением обнаружив, что пять минут пролетели совершенно незаметно.