— О, ты себе даже не представляешь.

Роан посмотрел на меня с неожиданным любопытством.

— Почему?

Этот вопрос меня удивил. Он никогда прежде не выказывал интереса ко мне. Где-то в тёмных уголках моего разума звенели крики моей матери. И может, дело в холоде, а может, во всеподавляющем истощении, но я ощутила внезапное желание просто выложить всё, как есть.

— А потому, Роан, что мой отец, видимо, был фейри. И всё в моей жизни оказалось ложью.

— Но ты всё равно не считаешь его своим отцом, — тихо сказал он. — «Женщина была автором этого достижения». Ты дочь своей матери.

— Мужчины неизменно разочаровывают, — облачко пара сорвалось с моих губ. — Убийцы, тираны, насильники почти всегда оказываются мужчинами. Ты знаешь, скольких серийных убийц женского пола мне довелось анализировать? Ровно ноль. И давай не будем забывать про Виргинского Жеребца, — не уверена, почему я добавила последнюю часть, но меня понесло, и я уже не хотела останавливаться.

— Теперь я уже совсем перестал тебя понимать, — его взгляд на мгновение задержался на моём теле. — Твоё тело теряет тепло быстрее, чем должно. Я вижу, как ты дрожишь.

— Я в порядке, — я ненавидела, когда незнакомцы видели мою уязвимость, хотя в данный момент мне хотелось лишь свернуться где-то в тёплом месте и проспать несколько дней. Здесь, в глубине леса, снег и иней покрывали деревья. Пальцы на ногах совершенно онемели. — Так вот, мой бывший бойфренд называл себя Виргинским Жеребцом. Как я недавно узнала, ему нравилось устраивать скачки с как можно большим количеством женщин. Знаешь ли, если ты трахаешь трёх цыпочек на регулярной основе, одна из них узнает.

— Буду иметь в виду, — Роан взглянул на меня, выгнув бровь. — Он производит впечатление гадкого ублюдка. Как ты отомстила?

— Что? — моя дрожь становилась бесконтрольной. Пока я говорила, моё дыхание туманом собиралось вокруг лица. — Я не мстила. Я просто съехала с квартиры.

Он помедлил и повернулся, глядя на меня.

— Ты замерзаешь, — он казался раздражённым, точно это моя вина. — Стук твоих зубов звучит так, будто кто-то колотит меня сосульками по черепу.

— Я замерзаю потому, что я практически голая и… погоди-ка. Почему здесь зима? Несколько миль назад было лето.

Лунный свет блеснул в его зелёных глазах.

— Ты больше не в мире людей. Здесь другие законы природы.

— Ясно. Ну, а я всё ещё человек. Ну, или наполовину человек, как минимум. А люди мёрзнут зимой без соответствующей одежды.

— Аа, — Роан медленно кивнул, затем снял свой плащ. Он накинул его мне на плечи и скрепил спереди пряжкой с оленем. Его шерстяной плащ полностью окутал меня, и я упивалась теплом и мускусным ароматом.

Закончив, он сделал шаг назад. Что-то сверкнуло в его глазах.

— Хорошо. Да.

— Мы почти дошли до… места, куда мы идём? Спасибо за плащ, но моё тело вымоталось.

— Почти пришли, — ответил он. — Мы будем в безопасном месте через час.

Безопасном от чего?

— Я хочу знать, куда мы направляемся.

— Мы идём в Хоквудскую тюрьму. Мне нужна твоя помощь, чтобы кое-кого вызволить.

Я застыла на месте.

— Чего?

— Шагай дальше, — на его подбородке дёрнулся мускул. — Твоё хрупкое человеческое тело не лучшим образом переносит такой холод. Твои мышцы уже напряглись, и по твоей походке я понимаю, что твои ноги ноют, причём правая сильнее левой. Я также слышу, что у тебя урчит живот, — и снова это раздражение. — Я расскажу тебе подробности, пока мы идём.

На трясущихся ногах я последовала за ним.

— Мне нужна твоя помощь, чтобы вызволить друга, — сказал он. — Я знаю её с детства. Я обязан ей жизнью.

— Долг, да?

— Не в этом смысле. Дело не в долге.

Я ему поверила.

— А почему она в тюрьме?

— Она не заслуживает заключения.

— Ага, — я скептически нахмурилась. Все они так говорят. — За какое преступление её посадили?

— Государственная измена, — просто ответил Роан. — Полагаю, она виновна, если ненависть к королю — это преступление. Среди фейри тоже имеются тираны, как и в твоём мире. Только здесь правосудие более слепо и стремительно. Её скоро казнят.

Я обдумывала это, пока мы шли через густую рощу, и холодный ветер дышал нам в спины.

Даже если принять его слова за чистую монету, Роан просил меня нарушить законы этого места и помочь преступнице сбежать из заточения. Поскольку я являлась федеральным агентом, это казалось политически проблематичным действием. Конечно, я ничего не знала о нынешних политических отношениях между Соединёнными Штатами и миром фейри. Едва ли там существовали договоры о выдаче преступников.

Я также никак не могла знать, говорит ли Роан правду. Действительно ли он хотел освободить лишь одну женщину? Она в самом деле не виновна ни в чём, кроме ненависти к королю? Это казалось маловероятным. Само собой, у них не было бы хороших улик, если бы её не поймали с поличным, когда она что-то замышляла.