Разговор не очень клеился. Варя и Славка многозначительно переглядывались. Надя помалкивала, уставившись куда-то в мировое пространство и улыбаясь растерянно. Наконец Славка поднялся.

— Надюш, прости, мне еще к Маринке заехать надо. А то не пустят на ночь глядя.

— А чай? — встрепенулась Надя. — И торт?

— Можно сухим пайком. И Маришке кусочек.

— Слав, до метро подбросишь? — Варя тоже встала. — Спасибо, Дюша. Мои там, наверно, уже полкана по следу пустили. Завтра позвони. Обязательно.

Я вышел со всеми в прихожую, Надя притащила два пакета со всякими коробочками, отдала Славке и Варе. Все попрощались, дверь закрылась. Мы остались вдвоем.

Господи, как же я ждал этого, как давно хотел! И оказалось, что ни о чем не нужно говорить, ничего выяснять. Надя взяла меня за руку, и мы вернулись в комнату. Колонки едва слышно напевали хорошо знакомое:

And when the rain begins to fall,

I’ll be the sunshine in your life.

You know that we can have it all

And everything will be alright…[2]

Это была не та чумовая песня из старого космического боевика, а сравнительно новая рэп-версия с медленным и немного печальным припевом, от которого по спине бежали мурашки.

— Каждый раз, когда идет дождь, я вспоминаю, как ты пришла ко мне, — я обнял ее, коснулся губами виска. — В Змеином мху. Вечером.

— И я… — Надя опустила глаза. — И еще как ты подвез меня. В тот день, когда в аварию попала.

Я вдыхал свежий горьковатый запах ее волос, и у меня кружилась голова. Это было похоже на сон, когда отталкиваешься от края пропасти и паришь над ней, и от восторга захватывает дух. Плавный изгиб ее талии и бедер под руками — я помнил все, каждую ее впадинку и складочку, да, вот так, с первого раза, как будто она была со мной всегда.

Закрыв глаза и чуть приподняв голову, Надя тянулась навстречу. Ее губы зовуще приоткрылись, но я намеренно обходил их, покрывая легкими, нежными поцелуями щеки, лоб, веки, чувствуя дрожь ресниц. Я не дразнил ее, нет. Просто желание было другим — больше нежности и тихой радости, чем страсти.

— Денис… — она порывисто вздохнула и открыла глаза. — Я… завтра уезжаю. Утром.

Это было как оплеуха. Может, мне показалось? Может, ослышался?

— Что?! Куда?

— В Сочи. Одна. Послушай… пожалуйста, выслушай меня. Мне надо сейчас побыть одной. Пожалуйста, пойми! — Надя положила ладони мне на грудь и смотрела умоляюще. — Я… хочу быть с тобой. Но столько всего было за последнее время. Каждый день. Чего я только не передумала. Даже сегодня… — она зябко передернула плечами. — Я хочу начать все… с чистого листа. Сейчас еще слишком… не знаю даже, как сказать. У меня как будто внутри ободрано все. Дай мне немного времени.

— Да все понятно, — вздохнул я. — Ты хочешь подумать в одиночестве и чтобы я ждал тебя здесь, как Хатико.

Ее глаза мгновенно налились слезами.

Так бы и треснул себя по башке! Кретин, мать твою.

— Наденька, милая, — я крепче прижал ее к себе. — Прости, не хотел тебя обидеть. Имел в виду, что, конечно, буду ждать. Сколько надо, столько и буду. А получилось как-то по-дурацки. Словно с упреком.

Я ведь и правда понимал ее, как ни было это грустно. По большому счету, и мне не помешало бы встать на паузу. Слишком остро и болезненно все получилось для нас обоих. Остановиться. Перевести дух. Отпустить прошлое. Открыться для будущего. Но с этим пониманием боролось нежелание расставаться с ней. Даже ненадолго. В тот момент, когда она сказала, что хочет быть моей.

Какая все-таки человек жадная скотина! Никогда не доволен тем, что имеет. Всегда ему мало. Еще несколько часов назад я даже мечтать боялся о том, что она скажет такое. А сейчас меня грызло то, что придется ждать. Снова ждать. Но разве был выбор?

— Можно… я останусь? Завтра провожу тебя.

Я знал, что она ответит. Но не смог удержаться. Закусив губу, Надя покачала головой.

— Прости, Денис. Я очень хочу. Правда. Но если ты останешься, я уже не смогу уехать. И… так будет только хуже. Пойми, я же не для себя одной…

Договорить я ей не дал. Этот поцелуй был совсем другим. Таким, чтобы запомнить… на сколько? Откуда мне знать, сколько придется ее ждать.

Оторвавшись от ее губ, — теплых, мягких, пахнущих… неужели земляникой? — я сказал с трудом:

— Тогда лучше пойду.

— Хорошо, — прошептала она. — Иди…

[1] СВХ — склад временного хранения

[2] "When the Rain Begins to Fall" ("Когда пойдет дождь") — песня в исполнении Джермейна Джексона и Пии Задора, вошедшая в саундтрек к фильму "Путешествие рок-пришельцев" (1984). Слоу-рэп-версию в 1998 г. записал исполнитель Pappa Bear

Зараза, обманула, конечно. Тетка на рынке. Уверяла, что королек, а оказалась самая обыкновенная хурма. Терпкая и вяжущая рот.

Первым побуждением было выбросить ее в воду. Хурмину, а не тетку.

На диком пляже недалеко от дома вместо бун в воду уходили каменные волноломы, на которые не то что не сядешь, но и не заберешься даже. Но я нашла чуть поодаль заброшенный полусгнивший эллинг и пробиралась на его дальний край. Сидела там, свесив ноги и глядя на горизонт. А еще высматривала в воде корнерота.