Стряхнув с себя уныние, в которое меня вверг вид этой накидки, я сосредоточилась на окрестностях. Вдоль улочек деревни Райнбек росли королевские кленовые деревья, оставшиеся на них красные и золотистые листья падали в сады красивых викторианских домиков, окрашенных в яркие цвета. Также я заметила, что у многих домов были свои собственные стеклянные оранжереи. Столь много сверкающих стеклянных крыш сделали деревню похожей на кристальную сказочную страну.

— Многие из жителей заняты выращиванием фиалок, — я услышала, как мистер Беллоуз объяснял Хелен с Дейзи, — но никто так не увлекается этим, как барышни Шарп.

— Шарп? — спросила я, догнав своих спутников. — Они имеют какое-то отношение к нашей мисс Шарп?

— Это её тёти. Вот к ним-то меня и пригласили на чай… ах, и мы уже на месте. Как вы можете видеть, они настолько влюблены в Viola odorata, общеизвестную как фиалка душистая, что покрасили свой дом в её цвета.

Мистер Беллоуз взмахом руки указал на дом в итальянском стиле со щипцовой крышей, окрашенный в яркий фиолетовый цвет, его лепнина и наличник были украшены белыми и жёлтыми оттенками, как сердцевина фиалки. Две чёрные чугунные урны, изобиловавшие не по сезону цветущими фиалками, стояли по обе стороны от главного входа. Стеклянная оранжерея сбоку от дома сверкала в солнечном свете.

— Пойдёмте, — сказал мистер Беллоуз, открыл главные ворота и повёл нас по тропинке, по обе стороны от которой тянулись ряды интенсивно цветущих фиалок. — Чай в Доме Фиалок обычно подают около четырёх часов.

— Не будут ли тёти мисс Шарп возражать против нежданных гостей? — спросила Хелен обеспокоенным тоном, что, как я полагала, скорее всего, было связано с тем фактом, что мисс Шарп сделает нам выговор за уход из школы, нежели с неприличным появлением на чай без предварительного приглашения.

Я заметила, что мисс Шарп была единственным учителем, чьё мнение было важным для Хелен.

— Я так не думаю, — сказал мистер Беллоуз, обернувшись и нахмурившись в адрес Хелен. — Мне скорее кажется, что домочадцы держаться за… предпочтительно спонтанные принципы.

Как будто, чтобы продемонстрировать данную точку зрения, в этот момент из расположенного за домом сада, петляя, вышел джентльмен в мятом кремового цвета льняном костюме и широкополой шляпе, держа в одной руке книгу и украшенную узором с фиалками чайную чашку в другой руке.

— Время пить чай? — спросил он у мистера Беллоуза. — Боюсь, мои часы остановились, — он отцепил маленькие покрытые латунью часы от кармана своего жакета и потряс ими. — Проклятая штуковина! Я ждал колокольного звона, чтобы подвести их… — именно тогда церковные колокола начали отбивать час. — Ах, вот и он! Вы знаете рифму?

— «Апельсины и лимоны»,

Клемента бьют колокола.

— «Но ты мне должен пять фартингов»,

Набатом волхвует Мартин.

— «Когда же ты заплатишь?»

Заводит колокол Олд Бейли.

Мистер Беллоуз с рвением присоединился. Оба мужчины поднялись по ступенькам крыльца, обмениваясь строфами куплета, пока благовестил церковный звон.

— «Когда разбогатею»,

В ответ им отзвенел Шордитч.

— «Когда же этого нам ждать?»

звонят колокола Степни.

— «Кто ж знает»,

У Боу молвит колокол большой.

— «Вот свечка, осветить путь в почивальню…»

— «А вот топор, чтоб голову снести!» — джентльмен в белом ликующе завершил именно в тот момент, когда Вионетта Шарп открыла главную дверь.

— Дядя всегда должен произнести последнюю реплику, — сказала мисс Шарп. — Не так ли, дядя Тедди? — она одарила его отчасти снисходительной улыбкой, такой которую могут послать ребенку.

— Я принёс свою чашку, — сказал дядя Тедди, подав мисс Шарп чашку с узором из фиалок. — Эмми говорит, что чай мне больше не нальют, если я не буду приносить обратно чашки.

— Совершенно верно, дядя Тедди, поскольку мы скоро израсходуем все чашки, если они будут оставаться у тебя в башне, и тогда мы не сможем пригласить этих красивых молодых дам на чай.

— Я повстречал этих троих, бродившими по улицам деревни, и к ним приставали пьяные матросы, — заявил достаточно громко мистер Беллоуз. Я предположила, что пока мы шли сюда, он готовил речь. — Я посчитал, что лучше взять их с собой. Я купил это, тоже, — добавил он тихим голосом, протянув букет фиалок мисс Шарп.