Сбросив оцепенение, толпа бросилась на нас.

Жрец схватил меня за руку и втащил в зал, а сзади словно из-под земли возникли четверо крепких, совершенно лысых мужчин в оранжевых халатах. Они бросились к наемникам, которых уже почти смяли несколько сотен, казалось бы, больных и обессиленных людей. Меня тащил жрец, так что я не смогла увидеть многого, но бились монахи Чисана мори завораживающе красиво. Точными и невозможно быстрыми движениями.

Вот вперед вылетел старик размахивая узловатой клюкой, один из монахов сделал подсечку и выбил палку, та улетела далеко в сторону, а второй монах подхватил старика, чтобы тот не ударился головой и уложил в сторону, мимолетно прикоснувшись к шее. Старик отключился.

Сразу две женщины бросились на последнего стоящего на ногах наемника, ему на помощь пришел монах, одну женщину он развернул вокруг себя и та по инерции собственного движения убежала обратно в толпу, попутно сбивая нескольких людей, вторую он успокоил уже знакомым жестом четвертый монах. Еще один из толпы упал, и ещё, и ещё…

Они бы остановили этих людей, но опять вмешалась обезумевшая Руэна. Она бросилась под ноги одному из монахов с такой скоростью и силой, что сбила его с ног. А успокоительный тычок от другого монаха, направленный ей в шею, просто не попал в цель. Оберегающая откатилась назад и схватилась за плечо, тычок монаха в ключицу, видимо, оказался очень болезненным. Но этого оказалось достаточно, чтобы толпа воодушевилась снова бросилась в наступление. Я поняла, что толпа сейчас прорвется в пагоду, когда позади раздались крики, я обернулась и увидела вбегающих в зал с другой стороны стражников.

Толпа подобралась к самым ступеням перед статуями. Я не стал вытаскивать меч. Подобрал какую-то узловатую палку с пола и помянув каму равновесия начал внушать обезумевшим людям уважение к святыням и порядку. Сюда же отступили все четверо монахов и двое из четырех наемников, которых наняла моя невеста. Оставалось надеяться, что двое остальных выжили. Около веретена остались Торн, Коджи и ещё один охранник, на тот случай, если нас, оставшихся внизу смогут оттеснить. Оттолкнув в сторону очередного калеку, я оглянулся и увидел, как син-тар взял из протянутых рук статуй жреца и небольшое веретено, с намотанными на него нитками.

— Надо же, самое обычное, а столько шуму, — удивленно сказал мой господин.

— Торн, ты что, спятил, сейчас же положи назад! — крикнул ему Коджи.

— Всё, всё, извини, друг, — поднял руки в успокаивающем жесте син-тар и положил веретено на место.

Тут на меня накинулись сразу двое, и я отвлекся, а спустя пару мгновений рядом со мной появился мой господин и Коджи. Мы заработали кулаками. В зале появились еще трое стражников во главе с сотником, они выхватили мечи и бросились к толпе. Один из монахов резко повернулся к ним и замахал руками

— Нет, нельзя оружие, нельзя проливать кровь!

Сотник фыркнул и вогнал меч в ножны.

— Выдавливайте их на улицу! — выкрикнул он. Стража собралась плотной цепью и начала медленно наступать.

Торн наравне со всеми теснил толпу. Он стоял с левого края цепи, прижавшись плечом к соседу и следом за ним делал шаг вперед, выкрикивая «ха» на выдохе. И вдруг среди толпы возникла Руэна. На лице оберегающей не было видно мыслей, одна чистая ярость, она налетела на Торна и отбросила его в сторону от остальных, а сама прыгнула сверху. Син-тар откатился назад и очень вовремя, на том месте где была его голова, оказалась нога Руэны. И судя по пыли, взвившейся из-под ступни, моему господину бы не поздоровилось, останься его голова на месте.

Торн не стал ждать нового выпада и бросился навстречу оберегающей. Она подобралась, но не смогла заблокировать удар Торна, и его плечо врезалось в грудь Руэне. Она согнулась пополам и син-тар отбросил ее к остальным нападающим. Когда люди увидели, как их лидера сбили с ног, желающих напасть больше не стало. Люди отступали назад шаг за шагом. А когда на отступающих напали монахи, укладывая одного за другим, толпа рванула к выходу. Палочка благовоний на алтаре не успела бы сгореть полностью, как все оказались за пределами пагоды. Толпа не расходилась, но и нападать больше не пыталась.

— Ты, ты и ты, — ткнул пальцами сотник. — Останетесь снаружи, если эти идиоты снова пойдут на приступ. А ты беги к начальнику тарской стражи, вызови подкрепление. Надо вышвырнуть этот сброд за ворота. Остальные внутрь.

К нему подошел монах.

— Они снова могут напасть, — сказал он сотнику. — Надо усилить охрану!

— Сделаем по-другому, — ответил тот. — Мы забираем веретено и унесем в тарскую сокровищницу. Интересно, какого ёкая делали прорицатели, почему не увидели опасность? Идёмте за мной, охрана не помешает.

Сотник повернулся и быстрым шагом направился обратно в пагоду. Один из монахов подошел к веретену, накинул на него белое полотно, аккуратно обернул и взял в руки. Остальные трое монахов окружили его ровным треугольником. Сотник одобрительно хмыкнул и махнул рукой в сторону заднего выхода из пагоды. Торн, я и Коджи отправились следом, но сотник обернулся и поднял руку.

— А вот вы убирайтесь. Сегодня неподходящий день для развлечений, господа аристократы. Он фыркнул, повернулся к нам спиной и ушёл следом за монахами и остальной стражей.