Шрифт:
– Мне не нужно напоминать никому из вас, что мы храним ваши секреты.
Темпл догадался, о чём она говорит, и тоже залез на стол.
– Если за пределы этих стен просочится хоть одно слово...
Борн тоже поднялся.
– Хотя собственно, что сегодня произошло...
– Очевидно, самозащита, – сказала Джорджиана.
– И спасение двух совершенно невинных людей от гибели, – присоединяясь к ней, заметил Дункан.
– Но если бы что-то и произошло, а информация об этом покинула бы эти стены, все ваши секреты... – проговорил Кросс с другого конца зала.
– Произошло с мужчиной, – вставила Джорджиана.
Дункан взобрался рядом с ней на стол.
– Ваши секреты появились бы на страницах моих газет.
В зале повисла тишина, пока члены "Падшего ангела" вспомнили, зачем они вступили в клуб, оплатив взносы своими секретами.
Конечно же, ради игры.
И игра тут же продолжилась.
Джорджиана и Дункан слезли со стола, отошли в сторону, остановились и улыбнулись друг другу.
Тремли был мёртв. А Дункан жив.
Жив и свободен. Теперь он мог не опасаться за будущее.
Его тайны умерли вместе с человеком, который ему угрожал.
Дункан наклонился и прошептал ей на ухо:
– Из нас вышла прекрасная команда, любимая.
Это было правдой.
Они идеально подходили друг другу.
Она глубоко вздохнула, внутри Джорджиану всё ещё трясло от страха.
– Я думала, он убьёт тебя, – повторила она. – И я не успею сказать тебе, что...
Его глаза довольно сверкнули, но почти сразу же в них отразилась грусть.
– Не надо, – прошептал он, прижимаясь губами к её виску. – Не говори, что любишь меня. Иначе, когда ты уйдёшь, я не уверен, что смогу это вынести.
Когда она уйдёт.
Всё, что случилось сегодня с Анной и Чейзом... никак не повлияет на Джорджиану. Завтра ей всё равно потребуется респектабельный жених.
Завтра ей всё равно придётся думать о Кэролайн.
О титуле. О добропорядочности. Чейз, Анна и Уэст были спасены. Но скандальная репутация Джорджианы никуда не делась.
Она постаралась не обращать внимание на боль в груди, которая пришла с осознанием того, что он прав. Сегодняшние события не имеют значения.
Сегодня всё изменилось. Но в то же время всё осталось по-прежнему.
Глава 22
Два дня спустя Джорджиана проснулась в своей постели в доме брата. Её встретили аромат цветов и личико дочери.
И глубокая, неослабевающая печаль, которая охватила её в тот самый момент, когда Дункан Уэст покинул "Падший ангел".
Казалось, она никогда не уйдёт.
– Кое-что случилось, – сообщила Кэролайн, стоя у кровати. – И я думаю, ты должна об этом знать.
Много всего случилось. Клуб был спасён. Тайнам Чейза ничего не угрожало. Предатель лишился жизни, а его жена уже находилась на пути в Йоркшир, чтобы начать новую жизнь.
А Джорджиана познала любовь, хотя ей и пришлось от неё отказаться.
Но вряд ли Кэролайн имела в виду что-то из этого.
Джорджиана села и подвинулась, освобождая место для Кэролайн, но та отказалась залезть в постель, что было совсем на неё не похоже.
– Что случилось? – Она протянула руку, чтобы коснуться розы, небрежно воткнутой в причёску дочери. – Откуда цветок?
Зелёные глаза Кэролайн расширились от волнения, она тоже прикоснулась к бутону.
– Тебе прислали цветы. Очень много цветов. – Она взяла Джорджиану за руку. – Пойдём. Ты должна их увидеть.
Джорджиана оделась из соображений удобства, натянув бриджи, укороченный корсет и тонкую льняную рубашку, а затем вместе с Кэролайн спустилась вниз в столовую, где её ждала дюжина букетов.
Две дюжины. Если не больше.
Розы, пионы, тюльпаны и гиацинты разных форм и размеров. У Джорджианы перехватило дыхание, и на мгновение ей подумалось, что они могут быть от Дункана.
Но затем её взгляд остановился на фигуре в виде лошади из белых роз. Джорджиана выгнула бровь.
– Что ещё произошло?
Кэролайн улыбнулась, напомнив кошку, которая отведала сливок.
– Появилась ещё одна карикатура. – Она взяла газету рядом с тарелкой Джорджианы. – На этот раз хорошая.
Джорджиану охватили опасения. Неужели карикатура может быть "хорошей"?
Но она ошиблась.
На первой полосе "Новостей Лондона" красовался казалось бы знакомый рисунок. Высоко на лошади восседала женщина с развивающимися волосами в роскошном одеянии, достойном королевы. Чуть позади была изображена улыбающаяся девочка в красивом платье на своём собственном скакуне.