Это чувство гадливости не проходило, а наоборот, усиливалось. Подруга затащила меня в ванную и буквально засунула под душ. Я словно смыла с себя липкий налёт. Глянула на дорогущее платье, мятой кучей лежащее на полу, и грустно усмехнулась:

– Я так переживала, чтобы понравиться родителям Артёма, а беда в том, что я недостаточно хороша для НЕГО… Жалко платья: хорошее, только я его больше не надену.

Свернулась на кровати, не обращая внимания ни на что. Только один раз вздрогнула, когда Ирка легла рядом. Наверное, от пережитого, от эмоционального опустошения отключилась почти мгновенно. А может, Ира намагичила?

Проснулась поздно, от прикосновения детских ладошек к своему лицу, и улыбнулась дочери:

– Доброе утро, Линочка!

– Мама, я уже почистила зубки и причесалась.

Я посмотрела на кое-как приглаженные волосы малышки. Вчера и не видела её толком… Ирка позаботилась и обо мне, и о моей крошечке. Обернувшись, глянула на спящую подругу и заговорила шёпотом:

– Лина, не шуми, пожалуйста. Хорошо? А я сейчас приготовлю завтрак.

– Можно мультики включить? Тихонько?

– Конечно!

Девочка убежала к себе. А я поползла на кухню. Привычно включила небольшой телевизор на стене,

«– …По предварительным оценкам на празднества, посвящённые Лите, пришло около трёхсот тысяч зрителей…»

Краем уха слушала новости и ставила на плиту чайник, доставала продукты из холодильника.

«– …Самым обсуждаемым событием стал приём в доме королевского советника Ильи Воронцова. Именно здесь появился Кейдн ІІ со своей семьёй…»

Я повернулась к экрану, позабыв о завтраке. Видела улыбающегося короля, королеву. Но меня интересовал только один член их семейства. Принцесса Виктория висела на руке Артёма и с таким обожанием смотрела на мужчину, что меня начало мутить. Я как будто прилипла к полу, не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Не мигая смотрела на Тёму, видела, как он нежно улыбается этой разнаряженной девице, и не верила, что можно так правдоподобно играть!.. В кухню влетела Ирка и выключила телевизор. Тряхнула меня за плечи с такой силой, что в шее что-то хрустнуло.

– Зачем?! Зачем ты это смотришь?! – она замерла, заметив в дверях встревоженное личико Лины, и заговорила уже тише, спокойнее: – Ты не жалей, Дашуня! Оно обидно, конечно! Но ничего! Переживёшь! И дальше будешь жить по-человечески, а не прятаться по углам. Это Воронцову такой расклад на руку, не тебе. Ты бы лучшие годы на него спустила, отказавшись от нормальных отношений, от семьи и детей!.. Так что отряхни руки от этого г. вна и иди дальше!

– Я всё понимаю, Ир. Но пока так плохо, что жить не хочется!

– Ты это… не дури! – забеспокоилась Беганская, вызвав у меня улыбку.

– Это шутка вообще-то.

– Раз шутишь – выкарабкаешься! – уверенно заявила подруга и крепко обняла меня. – Давай я за тортом схожу! С шоколадным кремом и орешками, как ты любишь!

– А как же твоя фигура? Целлюлит?

– Кому я по-настоящему нужна, полюбит меня и с целлюлитом на заднице.

На пороге уже подпрыгивала от нетерпения Лина.

– Тортик?!

Я через силу улыбнулась.

– А давайте! Сегодня же праздник. Будем гулять, девчонки!..

Ирка торопливо выбежала из квартиры. Пока её не было, я сварила кашу и покормила дочку, пытаясь отвлечься от тягостных мыслей. Беганская пришла быстро, с огромными пакетами в руках. Какая-то притихшая и задумчивая.

– Ты чего? – забеспокоилась я.

– Да так… – отмахнулась Ира. – Встретила кое-кого знакомого.

– Кого?

– Гуляли как-то вместе… Ты представляешь, в магазине никого. Наверное, все отсыпаются после вчерашнего…

Она болтала без умолку и доставала продукты. Я растерянно моргнула:

– Зачем столько?

– Есть будем! – улыбнулась подруга и позвала: – Лина! Беги сюда!..

Ира ловко расставила посуду, налила нам чай, и всё это с шутками, со смехом. Она отвлекала меня как могла, даже вытащила нас с дочкой погулять. Но… мне было плохо, и скрывать это становилось всё труднее. К своему стыду, я почти не выпускала гилайон из рук. Ждала, что Артём позвонит. Не знаю зачем: чтобы раскаяться или извиниться? Хотелось, чтобы это оказалось дурным розыгрышем, чтобы всё было как прежде. Не укладывалось в голове то, что случилось со мной!

А вечером в мою дверь позвонили. Я напряглась, хотя точно знала, что это не Артём: он всегда стучал, выбивая определённую комбинацию. Пока я думала, Беганская открыла дверь. На пороге стоял Филипп Вопилов и мой старший брат. Влад был сильно помятым и избитым. На рубашке темнели засохшие пятна крови, под глазом наливался фингал.

– Влад? Что с тобой случилось?

Фил подтолкнул ко мне брата, я едва успела подхватить его.

– Держи своего заступничка! Тёмыч замял это дело, но если твой братец ещё раз сунется к нему, больше жалеть не будет: прихлопнет как муху, – громко отчеканил лучший друг Воронцова.