— Я сама выберу себе белье, не надо трогать мои вещи и обращаться со мной как с ребенком. Просто привези мое кресло.

— Это сделаю я и кресло тебе сейчас не нужно. Считай выбор белья — маленькой платой за помощь в ванной. Мне так хочется. А учитывая, что мне не нравится все, что я вижу — белье я выберу быстро. А ты все еще сидишь и смотришь на мою спину. Не тормози, Соня.

Не знаю, что меня больше взбесило, что у меня оказывается некрасивое белье или то, что сейчас я в очень уязвимом положении. Но слова Глеба подействовали вполне эффективно, так, что я начала избавляться от простыни и вытираться полотенцем. Стоит признать, что заворачиваться в мокрую тряпку было глупым решением, сейчас жуть как неприятно сидеть… почти что в луже. Но и без нее не могла.

— Женщина может чувствовать себя уверенной только тогда, когда на ней красивое белье. Подтверди или опровергни это мнение, — врезается в мое сознание голос Глеба. Перевожу на него взгляд, а Бестужев, не стесняясь, крутит в руках мои трусы. Шмальнуть бы в его спину чем-нибудь. Да хоть бы тапком. Так ведь нет ничего под рукой. — Соня?

— Я не чувствовала себя уверенной, когда на мне было красивое белье. А уверенность она или есть, или ее нет. И знаешь что, чхать я хотела на то, что кому-то не нравится мое белье. Я его не для тебя ношу. Захочу и надену страшные трусы, да еще и с дыркой. Понял?

— Тут вроде все белье целое, — усмехаясь, произносит Глеб.

— Специально для тебя я найду с дырками или порву.

— Не стоит. Ты закончила?

— Закончила. Дай мне что-нибудь из одежды и просто выйди отсюда. Имей совесть.

— Имею. Не конфликтуем. Договариваемся. И вполне себе дружим с ней, — опускает рулонные шторы вниз и поворачивается ко мне.

— Ты хочешь вывести меня из себя? Нравится надо мной издеваться?!

— В каком месте я над тобой издеваюсь? — удивленно интересуется Глеб, становясь напротив меня.

— Я попросила привезти мое кресло — ты отказался. Попросила дать одежду — аналогично. А сейчас стоишь с умным видом и рассматриваешь меня. Хочешь я обездвижу тебе ноги и оставлю голожопым на мокром постельном белье в одном полотенце?! — на одном дыхании проговариваю я, смотря Бестужеву в глаза. — Какие же вы все сволочи, — опускаю взгляд на свои ноги. — Хорошо пользоваться беспомощностью тех, кто слабее, — бурчу себе по нос, пытаясь унять набежавшие слезы. Вот не к месту это сейчас. Совсем не к месту.

— Я всего лишь собирался переместить тебя на сухое место и там уже дать белье и сорочку, — тихо произносит Глеб, присаживаясь на корточки. — И только, когда заменю постельное белье, верну тебя сюда обратно. У меня нет цели над тобой издеваться, Соня. И да, мне сложно полностью представить себя на твоем месте, но я хотя бы стараюсь. Изучаю на досуге новые приспособления для более комфортной жизни. Ладно, — шумно выдыхает. — Не будем об этом. Где тебе будет удобнее одеться? На подоконнике или кресле?

— Первое, — нехотя отвечаю я, прижимая к себе сильнее полотенце, и закрываю глаза. Тут же ощущаю, как Бестужев в очередной раз приподнимает меня на руки и через считанные секунды опускает на подоконник. А если быть точнее — на мое второе спальное место.

— Держи, — подает мне сорочку вместе с бельем и идет к выходу.

Странно, но Глеб выбрал самую простую из всех имеющихся у меня ночнушек. Правда, белую. Собственно, как и трусы. Да уж, ничто человеку не возвращает уверенность как вовремя одетая попа. Кажется, так быстро я еще никогда не одевалась. Кто же знал, что Бестужев уйдет с концами. Ну как с концами, судя по часам, с того момента, как я переоделась — прошло уже двадцать минут. Меня бы это не напрягало, если бы покрывало лежало не на кровати, а рядом со мной. Несмотря на летние, по-настоящему теплые, даже жаркие дни, сейчас мне холодно. Виной тому влажные волосы, которые просто так не высохнут. Наверное, впервые я была реально рада появлению Бестужева. Вот только я никак не ожидала увидеть его с чемоданом в руке.

— Ты, кажется, сказал, что у тебя нет с собой одежды.

— Соврал, — как ни в чем не бывало бросает Глеб и выходит из комнаты. А через минуту возвращается с горкой постельного белья.

— Так что с Варей? — осторожно интересуюсь я, наблюдая за тем, как он вытаскивает одеяло из пододеяльника.

— Понятия не имею, я в этом не разбираюсь, — хотелось бы съязвить, что хоть в чем-то он профан, но следующая фраза меня добила. — Ее забрали в клинику.

— Как забрали?!

— Пришли дяди в белых халатах, осмотрели ее и эвакуировали из ванной на специальной носилке, — как всегда спокойно произнес Бестужев, не смотря в мою сторону. — Вот так и забрали. Подлечат и вернут назад. Не волнуйся, можешь ей позвонить, — убирает простыню с кровати. — Хотя, наверное, не сейчас, а чуть позже. Я потратил впустую десять минут жизни на поиски постельного белья. Совершенно не продумано место для его хранения.

— Зачем ты меняешь все белье?! — раздраженно бросаю я, смотря на то, как ловко Бестужев заправляет постель.

— Потому что новая простыня не подходит к старым наволочкам и пододеяльнику. Если можешь сделать красиво и гармонично — сделай. Я — могу, — эстет, блин. — Как ты понимаешь, мои планы несколько поменялись, — быстро переводит тему, мельком взглянув на меня. — Останусь здесь до тех пор, пока Варя не вернется.

– Нет. Мне нужна другая помощница на время отсутствия Вари!

— Я помогу тебе сам. Ущемлять твои права и ставить тебя в неловкое положение, я не буду. Не переживай.