– Мы приведем ее в порядок. У меня большой опыт отстирывания таких зверей. Будет жива-здорова, обещаю.

– Спасибо, - глотая слезы, отвечаю я.
– Не спрашивай сейчас...

– Не спрашиваю.

– Я расскажу потом.

– Расскажешь, когда сочтешь нужным, - он крепко прижимает меня к себе и кладет подбородок на мою макушку.
– Расскажешь, когда захочешь.

До самого утра я, конечно, не успеваю даже присесть. Воду перекрывают, соседи приезжают со свадьбы. Дома у них - просто потоп, лопнула труба под потолком, точнее между этажами. Никто не виноват, по моему мнению, и я не собираюсь трясти деньги на ремонт с этих добрых людей. Но соседи ниже меня, которым тоже досталось, вызывают и экспертов, и юристов, и целую толпу своих "важных" знакомых. Алексей проводит экспертов и ко мне, пока я в вечернем платье собираю воду с пола огромным полотенцем и черпаком, по пути выкидывая все, что не подлежит восстановлению. В гостиной почти ничего не намокло, но на кухне досталось телевизору. Потом мой незнакомец помогает мне двигать мебель, поднимать технику, и относит на мусорку ковер, которому совершенно точно кранты.

Уже светает, когда я выпрямляюсь и, сдувая прядь с лица, оглядываю свои подмоченные владения. Да, горячая ночка.

– Поедем ко мне?

Я оборачиваюсь. Алексей стоит в дверях, прислонившись плечом к косяку. Рубашка грязная, брюки - того хуже, а у меня даже нет мужской одежды, чтобы предложить ему переодеться.

– И что я там будем делать? Мне ещё много всего нужно разобрать.

– Успеется, сегодня выходной. Чай попьем, кошек постираем. Здесь все равно надо ждать, пока высохнет.

– Угу... И выкинуть потом весь хлам...

– Могу помочь. Но только после кофе. Нормального кофе, без подтекста.

Я киваю и иду мимо Алексея, к шкафу в прихожей. Смотрю на коробку с игрушками у своих ног и кусаю губы.

– Тогда сейчас переоденусь и поедем, - отвечаю тихо, через силу, не поднимая головы.

– Хорошо. Дай пустые пакеты, я игрушки сложу.

И как знает, что у меня тупо не хватит сил снова дотронуться до них и не разреветься.

Кладу руку ему на плечо и, потянувшись, целую в щеку.

– Спасибо. Пакеты на кухне, в верхнем ящике.

– Да что там...
– Алексей подтягивает повыше закатанные рукава рубашки и, делая шаг на кухню, оглядывается.
– Шикарное, кстати, платье. Особенно, когда мокрое.

– Я тебе его подарю. Может, даже сама в нем буду.

Алексей вскидывает руки вверх и поднимает большие пальцы. А я улыбаюсь, глядя ему вслед. Как же мне повезло, что этой ночью он оказался рядом. Я и забыла, как приятно, когда тебе помогает мужчина. Забыла, как легко к этому привыкнуть и как больно от этого отвыкать.

Я все могу сама, но какой толк в подобной браваде, когда мне не с кем разделить свой триумф? Когда мне не с кем быть слабой...

Его квартира при свете дня выглядит огромной, но неуютно древней. Комнаты три, в одну дверь закрыта. Мебель старая - огромная стенка с советских времен, на стене над софой - ковер. Над телевизором - единственной здесь современной вещью - выцветшая репродукция "Аленушки" Васнецова. Чуть сбоку, ближе к двери - древний круглый стол на резных ножках. Так вот где мы...

Я отвожу взгляд.

– Ты снимаешь эту квартиру?

– Нет, наследую. Пойдем на кухню?

А вот кухня обставлена по последнему слову - телевизор, микроволновка, индукционная плита, встроенная посудомойка, дорогой, под Прованс, гарнитур.

– Ого.

– Отец любил готовить, - коротко отвечает Алексей.
– Присаживайся, сделаю кофе.

В углу, на тумбочке, на клеенчатой салфетке - кофе-машина.

– Я пока все включу и пойду наберу ванну. Замочу игрушки.

– Слушай, Леш. Я бы не хотела свои проблемы перевешивать на тебя. Я сдам все в химчистку.

– Да брось, - он отмахивается.
– Все нормально. А в химчистку их не возьмут. Побояться окончательно испортить. Посоветуют купить такие же, но новые.

– Ты так осведомлен в этом вопросе.

– У меня двое детей.

– С женой поссорился?

– Развелись.

– Бывает.

Алексей кивает в ответ и уходит. Я, подперев щеку рукой, смотрю на фотографию над столом - там женщина, довольно молодая и мужчина, лет на десять, если не пятнадцать, старше неё. Мужчина по форме. Кажется, военный летчик. Позади них как раз взлетная полоса. Солнце слепит, лето - женщина, улыбаясь, щурится, а мужчина хмурится. Алексей здорово похож на летчика.

Кофеварка щелкает, и я подскакиваю от неожиданности. Где-то дальше по коридору шумит вода, а мне даже лень встать. Кладу голову прямо на стол и смотрю на маленькие часы, встроенные прямо в дверцу кухонного шкафа.

Я ведь могла пройти мимо всего этого - жизни моего незнакомца. Отказаться ехать, ничего не спрашивать, а лучше - вообще бы попросить его уйти лишь только стало ясно про потоп. Но я приняла помощь Леши, прониклась его уверенностью. Мне не хотелось, чтобы он ушел. Меня впечатлило, что он меня не бросил.